КИТАЙ: ПЕРЕМЕНЫ БЕЗ РЕВОЛЮЦИЙ

Главная Жизнь 01:01 16 Ноября 2002 173

На протяжении всей последней недели главной новостью в средствах массовой информации планеты был XVI съезд компартии Китая (КПК). В самой быстрорастущей стране мира, где уже проживает каждый пятый землянин, готовилась смена генерального секретаря правящей

Никонов Вячеслав

Напечатать

Отношение российского общественного мнения к Китаю характеризует удивительное и труднообъяснимое сочетание дружественных чувств, пренебрежительности, снисходительности, опасений (особенно в связи с иммиграцией) и незаинтересованности. А в политических кругах бытует огромное количество стереотипов, мифов, имеющих минимальное отношение к действительности. Левые считают, будто Китай (часто - вместе с Индией) спит и видит, чтобы Россия повела эти страны на борьбу с американским гегемонизмом в составе могучей антизападной коалиции. Для них КНР - также живое доказательство возможности обеспечивать экономическое развитие, не поступаясь принципами марксизма-ленинизма. Правые Китай как "оплот коммунизма" недолюбливают и игнорируют, считая, что от него все равно ничего не зависит (проблемы Востока решаются на Западе), и вся надежда на новое поколение лидеров, которые приведут Китай в семью демократических наций. В итоге и левые, и правые пребывают в совершенно иллюзорном мире.
Альянс с Китаем (плюс с Индией) на антизападной основе и под нашим лидерством немыслим в силу ряда причин. Во-первых, Китай, равно как и Индия, вовсе не собирается конфликтовать с Западом. Да, Пекин выступает за многополярный мир, против гегемонизма и односторонних американских силовых действий. Да, он ощущает "окружение" со стороны Соединенных Штатов, которые в последнее время резко активизировали контакты с Индией и Пакистаном, обозначили военное присутствие в Средней Азии. Но тем сильнее стремление Китая обеспечить мирные и взаимовыгодные отношения с США. Это на сегодня - главный внешнеполитический приоритет Пекина. Даже срок съезда КПК был изменен, чтобы не помешать встрече Цзян Цзэминя с Джорджем Бушем-младшим. Соединенные Штаты - главный партнер Китая по объемам торговли, тогда как Россия - только восьмой.
Во-вторых, никто не нуждается в нашем лидерстве. И Китай, и Индия уже давно сильнее России экономически, а по некоторым параметрам - и политически. В любом "восточном альянсе" мы оказались бы младшим, ведомым партнером, а не лидером. В-третьих, китайцы воспринимают нас как часть того самого Запада, с которым наши левые и националисты призывают бороться, и это восприятие только усилилось после налаживания отношений России с Европейским союзом и НАТО. В-четвертых, союз одновременно и с Китаем, и с Индией вряд ли возможен, поскольку между этими двумя странами сохраняются напряженные отношения.
Быстрый экономический рост Китая является вовсе не подтверждением правильности идей классиков марксизма-ленинизма, настаивавших на искоренении товарно-денежных отношений, а, напротив, результатом активного внедрения чисто капиталистических принципов. Да, компартия сохраняет монопольную роль, что позволяет избегать серьезных политических катаклизмов. Но по степени внедрения рыночных институтов, привлечения иностранных инвестиций, по мизерности социальных программ Китай экономически во много раз более либеральная страна, чем даже современная Россия. И как бы классики марксизма восприняли идею приема в компартию буржуазии, о чем было решено на XVI съезде КПК?
Неправота левых не означает правоту правых. Проигнорировать Китай не получится. Это - единственная великая страна, с которой у нас имеется общая граница длиной 4300 км. КНР, быстро поднимаясь, уже в четыре раза превосходит нас по размерам ВВП, и ее рост способен решающим образом повлиять на характер самой России - от состава населения и госустройства до геополитических ориентаций и экономического положения. А без военно-технического сотрудничества с Китаем, как подтвердил недавно министр обороны Сергей Иванов, останется без денег и тихо загнется наш ВПК.
И для того чтобы эти отношения развивать, не стоит ждать пришествия китайской демократии, так как ее можно и не дождаться. Смена руководства КПК и перспектива прихода к власти "четвертого поколения" лидеров (после Мао Цзэдуна, Дэн Сяопина и Цзян Цзэминя) не обязательно означают революционные перемены в политике. Китайская поговорка гласит, что находиться у власти - ехать на спине у тигра: но если слезешь - может съесть. Цзян Цзэминь, даже отказавшись от всех или большинства своих формальных постов, по-прежнему, вероятно, сохранит решающее влияние в стране. Напомню, Дэн Сяопин в последние годы жизни руководил с поста председателя Военного Совета при ЦК КПК, а потом и вообще без какой-либо должности.
"Четвертое поколение" во главе с новым молодым (59 лет) генеральным секретарем Ху Цзиньтао, похоже, не более либерально, чем третье. И не факт, что именно те люди, которых сегодня называют в качестве следующих руководителей Китая, реально и надолго ими станут. И Мао, и Дэн по два раза меняли ими же выдвинутых преемников. Лю Шаоци - первый официальный наследник Мао Цзэдуна - был изгнан как ревизионист в годы "культурной революции". Следующий - Линь Бяо - был обвинен в подготовке военного переворота и погиб в авиакатастрофе, направляясь, вероятно, в СССР. И только перед смертью Мао оставил записку, согласно которой у руля встал Хуа Гофэн. А после того, как тот пал жертвой наступления "старой гвардии" Дэн Сяопина, генсеками побывали и Ху Яобан, отстраненный в 1987 году за покровительство "буржуазной либерализации"; и Чжао Цзыян, на которого была возложена ответственность за студенческие выступления и гибель людей на площади Тянаньмынь в 1989 году. Напоминаю эти факты, чтобы подчеркнуть, что преемственность власти в Китае - процесс сложный. И, желая сегодня успеха новому генеральному секретарю, мы не знаем точно, насколько прочны и долговечны его позиции. Китаю неизбежно предстоит пережить период сложных внутриполитических маневров, но ясно, что наименее вероятным их результатом окажется либерализация политического режима. Насколько внимательно в Пекине изучают западный экономический опыт, чтобы его повторить, настолько же внимательно изучают и советский опыт времен Горбачева, чтобы его не повторить. Объявленная внутрипартийная реформа - это скорее своего рода умеренная "хрущевизация" (с отказом от диктатуры пролетариата, но без разоблачения прошлого), чем "горбачевизация" КПК.
Цзян Цзэминь, оставляя пост генсека (после 13 лет самых высоких в мире темпов экономического роста), открывает время перемен, но не революций. В их непродуктивности китайский народ за долгие годы своей истории успел убедиться.

Напечатать

Жизнь 00:15 / 07 Ноября 2025 17365

«С чувством гордости вышли 7 ноября советские люди на улицы Кенигсберга»

80 лет назад на нынешней площади Победы состоялся первый советский парад

Владислав Ржевский, Калининград

Труд

По площади чеканят шаг летчики, участвовавшие в Восточно-Прусской операции. Фото из открытых источников

«Поверженная прусская столица — Кенигсберг — 7 ноября 1945 года впервые за всю свою семивековую историю увидела великий Октябрьский праздник советского народа» — так 80 лет назад написала...