Итак, 19 июля Совет Федерации одобрил поправки к федеральному закону «Об ответственном отношении к животным». Речь в них идет в основном о бездомных собаках и кошках. Депутаты — инициаторы поправок на фоне регулярных известий о нападениях собак на людей стремились ужесточить правила их отлова и содержания — вплоть до высшей меры, «гуманного усыпления». Это и для избирателя выглядит серьезным шагом, и стоит дешевле, чем прописанная в законе программа ОСВВ («Отлов, стерилизация, вакцинация, возврат в среду»). А деньгам из федеральной казны можно найти и лучшее применение. Так что главной задачей поправок стала передача контроля в регионы. Битва продолжалась три месяца. Но победа оказалась пиррова.
В итоговом документе все регионы — и те, кто хотел этого, и кто неплохо справлялся с проблемой беспризорных животных в рамках ОСВВ, — получили возможность самостоятельно определять, следовать ли федеральной программе. Или принимать собственные законы на сей счет, но тогда уж и финансировать их самостоятельно. В общем, перехитрили сами себя. Хотя пострадавшими, конечно, станут совсем не они...
А что с домашними питомцами? В средствах массовой информации документ о поправках нередко называют законом о запрете самовольного выгула. И действительно, владельцев собак ждет новое ужесточение: теперь их нельзя отпускать без поводка (а для бойцовых и крупных пород и без намордника) практически нигде, кроме «мест, разрешенных решением органа местного самоуправления для выгула животных». Раньше список запретов для самовыгула был поменьше: проезжая часть, дворы многоэтажек, лифты, детские и спортплощадки.
Впрочем, мало кто их придерживался тогда и вряд ли станет законопослушным теперь: как и раньше, в законе не прописаны меры воздействия на нарушителей. Подруга-ветеринар, к которой на прием частенько попадают кошки или собаки, пострадавшие от более крупных сородичей на «вольном выгуле», не раз предупреждала, что опаснее всего встречи с доберманами, ротвейлерами и питбулями. Да что толку от этих предупреждений? Звери читать не умеют, а хозяевам наших братьев меньших трудно увернуться от опасности, когда она вдруг возникает совсем рядом.
Есть и еще одна важная проблема, которая в законе прописана формально, для галочки. Речь об усыплении домашних животных. Любой ветеринар согласится: по меньшей мере пару раз в месяц ему приносят на эвтаназию питомца: либо в семье нет денег на лечение, либо аллергия у кого-то на шерсть, либо, как вот этого котенка (на фото), хозяева не решились взять с собой в другую страну. Конечно, врачи редко приводят такой «приговор» в исполнение: лечат, выхаживают, пристраивают, ведь эвтаназия — это крайняя, действительно «высшая мера». Подобный подход, кстати, зафиксирован и в новом законе, который запрещает усыплять домашних животных — кроме случаев, когда те неизлечимо больны или испытывают тяжелые страдания. Но врачи очень сомневаются, что он будет работать.
И дело вовсе не в какой-то особой безответственности или жестокости наших сограждан. Скажу больше. Согласно исследованию, проведенному два года назад компанией Mars Petcare вместе с ведущими мировыми экспертами в области защиты животных (кроме России в нем участвовали Великобритания, Германия, Греция, Индия, Китай, Мексика, США и ЮАР), уровень отказа от домашних животных в России составляет 26% и близок к мировому (28%). При этом в приют или на улицу питомцев отдали лишь 6% владельцев кошек и 10% хозяев собак (в мире эти цифры выше: 27 и 36% соответственно). А эвтаназию для питомцев в нашей стране выбрали 3 и 2% хозяев соответственно (9 и 12% в мире). Сейчас, правда, эти цифры у нас растут — нестабильная экономическая ситуация. Но не только в этом причина.
Помню, не так давно сидела дремала в ветеринарной клинике, ожидая, когда освободится подруга. И случайно услышала разговор соседей. Девочка лет пяти, ласково обнимая спаниеля, спрашивала дрожащим от слез голосом: «Мама, а мы Арто будем лечить или усыпим, как Глашу?» Мама начала что-то тихонько объяснять, доносились только отдельные слова: «Деньги... Дорого... Съездить на море... Старенький... Деньги». Речь журчала и журчала, убаюкивая, и малышка уже потихоньку кивала в ответ. Наверное, я задремала. Потому что вдруг увидела, как эта же девочка, только уже молодая женщина, идет с сынишкой-школьником по коридору, и он бойко так спрашивает: «Мам, а мы бабушку привезли лечить или усыплять?» Что она ответила, я не услышала — к счастью, проснулась...
Психологи говорят, что даже созерцание и наличие информации о разрешенной жестокости снижает уровень ее табуированности, причем особенно быстро у детей. И то, что вчера казалось абсолютно невозможным, завтра становится вполне допустимым. И это совсем не только про животных.
А в это время
Приморский районный суд Архангельска отказал в смягчении наказания для женщины, которая вместе с сожителем замучила до смерти кота в Северодвинске. Супружеская пара, сказано в обвинении, садистскими методами периодически причиняла боль и страдания животному. Петицию с требованием наказать жестокосердную парочку подписали более 75 тысяч человек! Северодвинский городской суд приговорил женщину к трем годам и двум месяцам колонии-поселения, а мужчину — к трем годам и шести месяцам колонии общего режима. И поделом!
