КОМУ И ТУНДРА - КУРОРТ

Главная Жизнь 01:01 07 Октября 2002 0

Житель Архангельска Сергей Ореханов вот уже двадцать лет ездит в отпуск не на берег Черного моря, а на берег Северного Ледовитого океана и считает, что лучшего отдыха, чем там, нет.

Поволяев Валерий

Напечатать

Река, скатывающаяся к Баренцеву морю, пенится, клокочет, вырываясь откуда-то из-под небес, из черных, блестящих, словно бы отлакированных камней и с ревом уносится вниз. Переправляться через такие реки надо с умом, осторожно, внимательно осматриваясь - можно оступиться, поскользнуться, очутиться в воде. Даже в самую жаркую летнюю пору она не нагревается выше четырех градусов. От такой воды не только зубы ломит - пробыв в ней пару минут, сам на всю жизнь поломанным останешься: будешь скручен, изверчен, изогнут в несколько восьмерок, словно тундровая карликовая береза.
Да потом сильное течение вообще может бросить на камни, загнать в какую-нибудь гранитную щель и переломать кости. А сломанная кость здесь, в тундре, в нескольких сотнях километров от ближайшего селения - это почти верная гибель. Никто не придет на помощь. Вертолет же, с которым есть предварительная договоренность, прибудет в строго назначенное время - через десять дней. А за десять дней либо гангрена сожрет человека, либо нога срастется криво... Тундра есть тундра. Это - безлюдье, безлюдье и еще раз безлюдье. Рассчитывать можно только на свои силы.
Поездка его на север, в дикие места, была просчитана еще год назад, измерена линейкой сразу на нескольких картах, в том числе и военных, отличающихся большой точностью: уже двадцать лет подряд Ореханов уезжает в отпуск не на юг, куда устремляется едва ли не треть всех северян, а на север. Далеко на север. Обычно Ореханов сбивает небольшую группу из числа друзей, готовит спиннинги, котелки, сушеный картофель, прочую еду - но готовит немного, затем, полазив по намеченному маршруту, определяет точку, где можно высадиться. Вновь тщательно просчитывает маршрут. Потом договаривается с вертолетчиками, и те забрасывают отпускников в тундру. Дело это, конечно, недешевое, но ведь всякий отдых требует затрат, поэтому к отпуску своему Ореханов готовится целый год, откладывает на него деньги...
Ну, а когда наступает "время Ч" - обычно это бывает в конце июля -начале августа, - садится вместе с друзьями в вертолет и отбывает в намеченное место. По пути вертолет делает пару посадок для дозаправки, и через пять часов отпускники оказываются на берегу Северного Ледовитого океана.
Тишина там стоит оглушающая, вселенская - в пятнадцати метрах от берега, если уйти в тундру, в камни, океан уже не слышен, просторы - тоже оглушающие, куда ни глянь - ни одного человека. Ни одного... лишь они - горстка людей, совершенно крохотная, уязвимая. А так на всей земле нет ни единого человека, ни одной живой души. Только камни, мох, вода, серая рябоватая плоть неба, да комары. Комаров тут много. Но Ореханов их не боится - даже не замечает, словно бы и нет их на белом свете. И комары кого угодно объедают до костей, даже здешних аборигенов оленей, а Ореханова не трогают - повьются немного облачком над его головой, понюхают, повоют и - исчезнут. И так каждый раз.
Красоты здешние, пейзажи полярные завораживают всякого, кто попадает сюда, да и не заворожить мудрено. Каждый день - это обязательно что-то новое: новые пейзажи, новые краски. Бывают дни фиолетовые, бывают сиреневые, бывают сизые, бывают белые, бывают оранжевые, бывают лиловые. У всякого дня - свой девиз, свой бог, свое расположение звезд, один день не похож на другой, все они строго расписаны - калиброванные, чеканные - повторяющихся нет.
Странное дело - здесь прямо в камнях растет кипрей, весь островок в кипрее - высоком, гибком, с черными листьями и сверкающе-розовыми головками. Вообще-то кипрей, именуемый еще иван-чаем, на севере растет повсюду, очень часто он скрывает раны земли, оставленные безжалостными траками вездеходов и тракторов, заживляет, маскирует безрадостные паленые места, гари, умертвленные пади, старается развеселить глаз.
В походах по тундре Ореханов не только отдыхает, он собирает камни. На севере, у местных народов, особенно у саамов, считается, что все камни, без исключения, - живые. Все имеют душу. Камней без души не бывает. Даже самые грязные, самые стертые, замызганные, валяющиеся на обочине, в пыли, в навозной жиже, и те имеют душу. Делятся камни на хорошие и плохие. Хорошие называются сейдами, плохие куйвами. Сейды стремятся угодить человеку, доставить ему радость, а куйвы несут зло, вредят, наводят порчу. О такие камни, как правило, спотыкаются на дороге.
Среди сейдов есть дорогие камни - например, агатовые бомбочки. Они валяются буквально под ногами, их, в общем-то, полно, бери - не хочу, но надо обладать хорошей интуицией, чтобы угадать, какая бомбочка с начинкой, а какая - пустая.
Начинки у бомбочек - такие бомбы называют живодами - бывают очень даже симпатичные, иногда просто дух захватывает от неземных видений: в разломе бомбочки миниатюрными зубчатыми лесами встают кристаллы, растут бордовые и синие аметистовые щетки. Однажды Ореханов нашел живод, а внутри сидит аметистовый кот, строгий и изящный. Красоты котяра неописуемой. Повернешь его чуть - уже и не котяра сидит, а чистопородный соболь, усталый и задумчивый.
Живоды обычно приходится распиливать дома циркулярной пилой, под непрерывной струей воды, потом их шлифуют. Так что очень важно бывает не ошибиться и не привезти домой пустой камень. Такой дома не нужен, даже если он - сейд. Шлифованные камни Ореханов обычно раздаривает друзьям - по случаю... По случаю рождения ребенка, по случаю именин или свадьбы.
Север - это земля Ореханова, он тут родился - в поселке Кулой, работал связистом, после армии поступил в заочный юридический институт, стал следователем, женился - у него сейчас уже двое сыновей, один пошел по стопам отца, стал юристом, второй - классный водитель. Ореханову и его коллегам-отпускникам еще предстоит провести в тундре десять дней. Десять дней роскошнейшего отпуска. Что может быть лучше этого? Если только следующий отпуск.
Возвращается Ореханов в Архангельск здорово посвежевшим, окрепшим, с утроенной жаждой жить и действовать - запаса сил ему вполне хватает на год. На следующий год он снова отправится к Северному Ледовитому океану. И отдых там, в тундре, на пустынном берегу океана он ни за что не променяет ни на какой другой отдых. Ни на Канарах, ни в Сочи, ни в Анталии, ни на острове Бали, ни в Патайе.
МЕСТА НЕЖАРКОГО ОТДЫХА
Арктический маршрут "По следам экспедиции В. Баренца. Дайвинг в Ледяной гавани"
В составе экспедиции Фонда полярных исследований.
Продолжительность 20-25 дней.
Выход в плавание из мурманского порта на научно-исследовательском судне "Академик Сергей Вавилов"
Маршрут Мурманск - арх. Новая Земля - остров Вайгач - Мурманск.
Новая Земля
Залив Русская гавань (ледник), залив Иностранцева (ледник), залив Иванова, мыс. Желания, остров Гимскера (птичьи базары, лежбища моржей),Оранские острова (птичьи базары, лежбища моржей), залив Ледяная гавань (зимовье экспедиции В. Баренца, поиски судна).
Остров Вайгач
Лямчина губа (семиликий идол о. Цинковый, устье реки Талата, рыбалка на карского омуля), бухта Варнек.
АНЕКДОТ В ТЕМУ
У ненца спрашивают:
- Когда у вас бывает лето?
- Однако, по-разному, в прошлом году - в понедельник.
Это, конечно, шутка, но не учитывать капризы погоды в Арктике нельзя. Именно поэтому продолжительность маршрута колеблется от 20 до 25 дней. Туман или резкая подвижка льда могут задержать в пути или изменить его последовательность.
И все это от 8000 до 15000 у.е.

Напечатать

Жизнь 00:15 / 07 Ноября 2025 9089

«С чувством гордости вышли 7 ноября советские люди на улицы Кенигсберга»

80 лет назад на нынешней площади Победы состоялся первый советский парад

Владислав Ржевский, Калининград

Труд

По площади чеканят шаг летчики, участвовавшие в Восточно-Прусской операции. Фото из открытых источников

«Поверженная прусская столица — Кенигсберг — 7 ноября 1945 года впервые за всю свою семивековую историю увидела великий Октябрьский праздник советского народа» — так 80 лет назад написала...