ВСТРЕТИМСЯ У ФОНТАНА

Главная Жизнь 01:01 15 Августа 2003 175

Эксперты широко известной в деловом мире компании "Бритиш Петролеум" (ВР - Л. Ю.) проанализировали состояние минерально-сырьевой базы России и заявили, что нефти у нас осталось на 22 года. А что дальше? На этот вопрос корреспонденту "Труда" отвечает руков

Юдина Людмила

Напечатать

- Ринат Раупович, Россия занимает седьмое место в мире по запасам нефти, является крупнейшим экспортером сырья. На что же опирается столь мрачный прогноз британских экспертов?
- Прогноз не так мрачен, как может показаться на первый взгляд. Ведь зарубежные специалисты ведут речь лишь о разведанных запасах, а не в целом о наших ресурсах. Их в России достаточно. Но чтобы они перешли в разряд разведанных запасов, необходимо больше внимания уделять геологоразведке. И об этом действительно стоит говорить.
По оценке нашего министерства, нефти в России при нынешнем уровне добычи и геологоразведки хватит на 29 лет. Это отличается от расчетов ВР. Но временная разница невелика и заключается только в различии подходов к классификации запасов. Сейчас мы работаем над новой классификацией, хотим привести ее в соответствие с международными требованиями.
- С какой целью?
- Прежде всего для того, чтобы инвесторы, как западные, так и отечественные, могли более четко знать, какие у нас перспективы и стоит ли вкладывать средства в развитие нефтяной отрасли России.
- И какие же у нас перспективы?
- Состояние ресурсной базы в последние годы ухудшилось. Мы проедаем запасы, не успевая даже восстанавливать извлеченные из недр объемы нефти. Геологическая практика показывает, что для сохранения нефтяного баланса страны на каждую тонну добытой нефти надо "положить" в худшем случае одну, в лучшем - две тонны нефти в качестве "разведанных промышленных запасов". Для этого необходимо активизировать проведение геолого-разведочных работ, что, конечно, требует немалых материальных затрат.
- Как это выглядит в денежном выражении?
- В прошлом году на геологоразведку было израсходовано 35 миллиардов рублей. Два из них выделены из государственного бюджета, шесть - из бюджетов субъектов Федерации, остальное инвестировали добывающие компании. В этом году порядок цифр примерно тот же. Однако очевидно, что в расширение минерально-сырьевой базы, а именно от нее зависит, на сколько лет хватит в России нефти, надо вкладывать вдвое больше. Причем первичные риски государство должно брать на себя, как это делается везде в мире.
- А что такое "первичный риск"?
- Геологоразведка - дело сложное, затратное и не всегда результативное. Далеко не каждая разведанная скважина дает приток нефти. Но деньги-то на бурение все равно тратятся, независимо от конечного результата. Это и есть "первичный риск".
- Получается, государство рискует, а сливки снимать будут нефтяные компании?
- Давайте исходить из того, что геологоразведка - забота прежде всего государства. Существует сложный механизм взаимоотношений между государством и нефтяными компаниями, где все процессы определяются законодательно. У компаний - свой уровень ответственности за все, что происходит в отрасли, у государства - свой. Раньше при нашем министерстве существовал фонд воспроизводства минерально-сырьевой базы (МСБ). Два года назад в пылу законодательной инициативы его упразднили. Вместо него ввели налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ). Он не решил проблемы воспроизводства МСБ, даже ухудшил положение. А ведь в области нефтеразведки, а стало быть, и добычи, многое изменилось. В стране практически не осталось "легкой" нефти. Новые месторождения зачастую находятся в труднодоступных районах, сложных географических и геологических условиях.
- Нам, избалованным обилием гигантских месторождений с высококачественным сырьем, трудно перестроиться...
- Да, нелегко, но придется. За последние пять лет геологоразведка сместилась в "дикие" регионы, где практически нет инфраструктуры, а горизонты залегания сырья очень глубоки, да и нефть хуже по качеству.
На прошлой неделе я побывал в "нефтяной житнице" страны - Ханты-Мансийском автономном округе. Убедился, что крупных месторождений в Западной Сибири уже не осталось. Безусловно, в стратегическом плане Западная Сибирь будет оставаться в тройке "ресурсных призеров", но очень скоро основная нефтедобыча перекочует с крупных на средние и небольшие месторождения.
- Вы сказали, "тройка призеров". Какие регионы, кроме Западной Сибири, в нее входят?
- Восточная Сибирь, которая почти не разведана, и континентальный шельф. Здесь нас ждет немало уникальных открытий. Но чтобы к 2020 году в соответствии с энергетической стратегией России нарастить добычу нефти до 480-520 миллионов тонн в год, разведкой и приращением запасов в этих регионах надо заниматься основательно... Для этого нужна четкая государственная позиция и соответствующая программа. Понятно, что нефтяные компании вряд ли возьмут на себя всю тяжесть поисковых работ на шельфе. На суше еще куда ни шло, а шельф без участия государства освоить просто невозможно. Приведу две красноречивые цифры: на суше в нераспределенном фонде находится 8 процентов месторождений, на шельфе - свыше 70.
- Как я поняла, именно от новых регионов зависит, останется ли Россия в числе ведущих нефтяных держав или нет?
- Не только от них. Прежде всего, пора навести элементарный порядок в отрасли. Мы намерены ввести мониторинг выполнения лицензионных соглашений, чтобы всегда быть в курсе событий, происходящих на месторождениях. Одна из важнейших целей - сократить фонд простаивающих скважин: в распределенном фонде компаний четверть скважин простаивают. Разве такое допустимо? Многие из них "заглушены" совершенно необоснованно - из-за "низкой дебитности". В США скважина, дающая 300 литров нефти в сутки, имеет "право на жизнь", у нас - дающую тысячу литров в сутки уже закрывают. А ведь эта недобранная нефть могла бы пойти и на внутренний рынок, и на экспорт, принеся в государственную казну миллионы...
- Ринат Раупович, слушая вас, невольно приходишь к выводу: будет в России нефть спустя 20 лет или нет, зависит только от самих россиян. Но в связи с этим возникает вопрос: а надо ли нам вообще "море" нефти? Велика ли честь оставаться "сырьевой державой"?
- Нефть - это валюта, и очень хорошо, что добыча ее в стране растет. Надо только, чтобы прирост запасов не отставал, а опережал добычу. Как специалист я считаю: ничего плохого нет в том, что Россия - ресурсная страна. Углеводородное сырье еще очень долго будет определять экономику страны и наполнять бюджеты всех уровней. Поэтому надо разумно использовать те блага, которые дает нам природа.

Напечатать

Жизнь 00:01 / 17 Октября 2025 36523

Сюрпризы капсулы времени

19 октября на планете отмечают Международный день написания писем в будущее

Марина Крючкова

Труд

Свитки из капсулы времени 1929-1931 годов, в которой хранится свиток с автографами Американского легиона и Женского вспомогательного корпуса. Фото:© m11,globallookpress.com

«У нас зарплата плотника 5 разряда 180-200 рублей. С продуктами вроде ничего, а вот мяса не видим годами. Наш руководитель Брежнев отправляет все за границу, в Камбоджу, Индию, Иран, Корею»......