Марк Твен говорил, что, если бы можно было скрестить человека с кошкой, это улучшило бы человеческую породу, но повредило бы кошачьей. Ему вторит современный коллега-француз, а вот находящиеся на музейном довольствии эрмитажные коты вряд ли с этим согласятся. В Питере все не так, все по-своему...
«В Питере жить»
Крайне минорное ощущение от сборника, вобравшего эссе разных лет писателей, актеров, музыкантов и примкнувшего к ним директора Эрмитажа. Лейтмотив «Унылые места — очей очарованье» задан Михаилом Шемякиным, чей офорт уже не существующего Введенского канала — на обложке. Название придумала Елизавета Боярская, сопротивляясь шнуровской богемной фразе. Хотя и ее собственные воспоминания из ленинградской жизни 80-х не пышут оптимизмом. А ведь она жила под одной крышей с мушкетером! Что уж с других спрашивать?
«Петербург строился не для нас. Мы все там чужие», — заявляет Татьяна Толстая. Пешеход там всегда облит «водою из-под начальственных колес», покрыт «моросящей паутиной» снов классиков и занесен песками, привидевшимися Борису Гребенщикову. Без уныния и обид — разве что тексты одного из «Митьков» Виктора Тихомирова (с рисунками дощатых самокатов, ракет и выловленной в Фонтанке рыбешки). Да еще ушедшего Даниила Гранина, успевшего рассказать про Пантелеймоновскую — улицу детства с ее трамваями, творогом в кадушках, точильщиками-лудильщиками. От высказываний же здравствующих авторов, писавших больше не о Петербурге, а о себе, веет холодком и и уныло моросящим дождиком.
Бернар Вербер «Завтрашний день кошки»
Очередной французский бестселлер от лица кошки — смесь выдуманных на пустом месте небылиц и псевдонаучной фантастики. Вроде бы полный абсурд, но забавно и затягивает. Не из породистых кошечка-парижанка Бавстет, тезка древнеегипетской богини, живет по соседству со старым котом Пифагором, умеющим вычислять будущее человечества. Мама ее не зря учила: «Будущее принадлежит тем, кто рано себя облизывает». С самыми добрыми намерениями кошечка с котом хотят сделать лучше и добрее людей, замысливших теракты в школе. Но куда там... Надежды на то, чтобы вразумить человека, тают, как мороженое на солнцепеке. До высот гофмановских «Житейских воззрений кота Мурра» это повествование не дотягивает, но дистанция эта не такого уж огромного размера.
Марк Твен «На небесах юмора нет»
Великий сатирик-гуманист, из текстов которого вышла едва ли не вся современная американская литература, почитаем и любим во всех частях света. Кто не цитировал его знаменитой фразы «Слухи о моей смерти несколько преувеличены» (в ответ на ошибочный некролог в New York Journal)? Он не боялся критиковать правительство и систему, считал, что власть должна принадлежать народу, дружил с Николой Теслой, много путешествовал, побывал в Одессе и Крыму. Публиковавшиеся в газетах записки об этих странствиях, как и книга «Простаки за границей...», имели оглушительный успех. Его теплый юмор заставляет улыбнуться самого непробиваемого буку: «Лучше быть молодым навозным жуком, чем старой райской птицей». Он хохочет и иронизирует над жизнью: «Рай лучше с точки зрения климата, но компания интереснее в аду». «Лучше молчать и показаться дураком, чем заговорить и развеять все сомнения». «Человек был создан в последний день творения, когда Бог уже утомился». «Ложь обойдет полсвета, прежде чем правда успеет надеть ботинки». «Замечательно, что Америку открыли, но было бы куда замечательнее, если бы Колумб проплыл мимо». Компактный твеновский цитатник помещается в кармане, чтобы в момент уныния достать и полистать для поднятия духа.