ОСТАТЬСЯ РУССКИМ

Главная Жизнь 01:01 15 Ноября 2006 213

ОСТАТЬСЯ РУССКИМ

Проблемы наших зарубежных соотечественников сейчас обсуждаются активно. При этом невозможно обойти духовную сферу их жизни. Ведь это именно отеческая вера спасала людей на чужбине, объединяла диаспору. А что значит сегодня православный храм для тех, кто в

Толстунов Василий

Напечатать

- Владыко, что же такое сегодня русский православный храм за рубежом? Изменилась ли его миссия в связи с переменами в мире, в самой России, в положении нашей Церкви?
- Эта миссия никогда не меняется ни в зависимости от исторических обстоятельств, ни в зависимости от политики или географического положения. И сегодня в русских храмах за рубежом в первую очередь, конечно, совершается молитва, люди очищают свою душу, приближаются к Богу. Но с другой стороны, это уже не только храмы. Мы знаем, какое огромное количество русских людей, россиян, русскоговорящих сегодня живут за границей. И многие обретают веру, именно находясь за рубежами нашего отечества. Вот так зачастую получается. В России были безбожниками. А приехали в зарубежье, столкнулись с жесткими обстоятельствами жизни, почувствовали особую необходимость иметь душевный контакт со своей Родиной и поняли, что обрести его можно через связь с Русской Православной Церковью. Поняли, что, молясь в наших храмах, они получают помощь Божию в решении тех трудных проблем, с которыми сталкиваются на чужбине. Сегодня русский православный храм это место встречи наших людей со своей исторической Родиной, встречи людей друг с другом. Это место, где они могут оказывать друг другу поддержку. И что очень важно: это место духовного и культурного образования русских людей. Дабы они не забыли своего языка, своей культуры и, живя в зарубежье, оставались русскими.
- Вы бываете во многих приходах Русской Православной Церкви за рубежом, часто общаетесь с нашими соотечественниками, рассеянными по миру. Каковы главные проблемы православных русских, живущих на чужбине?
- Люди хотят остаться собой. Но каждодневные обстоятельства жизни бросают этому желанию серьезные вызовы. Так вот я убежден: если человек сохраняет веру, язык и культуру, то интегрируется в эту местную жизнь как активное начало, как сильная личность. Он не тот Иван, который не помнит своего родства. Он не тот, кто прогибается перед обстоятельствами жизни. У него остается становой хребет, остается его сущность. Кстати, только такой россиянин интересен западным людям. Только такой человек имеет шанс чего-либо значительного добиться в области бизнеса, образования или других сферах общественной жизни на Западе. Поэтому залог нашего успеха в дальнем зарубежье не в том, насколько мы способны прогнуться перед внешними обстоятельствами жизни, а в том, насколько мы способны сохранить свою культурную, религиозную идентичность, насколько мы способны представлять в данном народе, в данном месте величие нашей страны и нашей истории.
- Приходы нашей Церкви за рубежом находятся в окружении других конфессий, религий, традиций, идеологий. Какие влияния и чье давление наиболее ощутимы?
- Самые опасные явления в религиозной области за рубежом те же, что и у нас в стране. Это - секты. Традиционные христианские Церкви Запада не представляют угрозы для русского православного человека за рубежом. Потому что чаще всего они не занимаются никаким прозелитизмом, если и оказывают поддержку, то чистосердечную - как христиане. Секты же, оказывая материальную поддержку или помогая человеку продвинуться в служебном смысле, всегда имеют своей целью - поглотить этого человека как личность, уничтожить его. Эта опасность существует и в России, и в ближнем, и в дальнем зарубежье. Сегодня секты являются неким дьявольским вызовом христианской Церкви. И задача Русской Православной Церкви во взаимодействии с другими традиционными христианскими Церквами Западной Европы поставить заслон этому опасному псевдодуховному влиянию.
- Духовному единению соотечественников должно способствовать и сближение двух ветвей Русской Церкви. Но не является ли помехой для этого участие во Всемирном Совете Церквей? Ведь Русская Зарубежная Церковь решительно против такого участия.
- Речь ведь не о формальном участии в отношениях с другими христианскими Церквами. А о том, чтобы в этом участии, в этом взаимодействии с другими не растворялась Русская Православная Церковь. Чтобы не было того, что мы называем некоей теорией ветвей. Эта теория принята в протестантизме и категорически отвергается Русской Православной Церковью - как Московским Патриархатом, так и Русской Зарубежной Церковью. Она представляет историю христианства таким образом, что из одного корня, на одном стволе развились разные ветви, конфессии, в том числе и православная Церковь, которые имеют одно и то же значение, те же самые функции. Русская Православная Церковь никогда не признавала и не может признать теорию ветвей. Потому что Православная Церковь это есть единая святая соборная апостольская Церковь, ведущая свое начало от святых апостолов, от Самого Господа Иисуса Христа. И мы провозглашаем эту уникальность Православия в наших межхристианских отношениях. Сегодня для нас участие в экуменическом движении, как и участие в общественной деятельности, во внешнем светском мире, это в первую очередь - свидетельство о православии, о единой святой соборной и апостольской Церкви. И против такой миссии не возражает Русская Зарубежная Церковь. Более того, я думаю, что, если с Божией помощью мы действительно объединимся, то вместе будем свидетельствовать силу православия перед лицом инославного мира.
-Чтобы стать духовным центром для народа в стране и за рубежом, Церковь, наверное, должна и сама иметь достаточную свободу. Перемены в ее положении ощутимы и в деятельности Отдела внешних церковных связей, который Вы возглавляете уже долгие годы. Стали ли его задачи другими, чем в советские времена?
- Конечно. Дело в том, что наш Отдел, помимо отношений с заграницей, всегда имел особую ответственность за отношения с обществом. Но в советское время Церковь находилась в гетто. Никакого реального диалога и взаимодействия с советским обществом у Церкви как у института не было. Конечно, отдельные священники, епископы взаимодействовали с неверующими людьми, с представителями государства, общества, но это - на уровне личностей, а вот на уровне институции такого взаимодействия не было. Сегодня же наша Церковь выработала в диалоге с государством, я считаю, уникальную модель церковно-государственных отношений. Потому что никогда в России Церковь не была свободна настолько, насколько сегодня. Никогда в России, даже в царское время, у Церкви не было таких возможностей говорить Божию правду властям, народу. Сегодня Церковь представляет свое понимание, свое видение того, что происходит в стране в области внешней и внутренней политики, в области экономики, общественных отношений, межнациональных отношений. И высказывает свое независимое суждение.
- Такое суждение об изучении православной культуры в школе напрямую связано с темой нашей беседы. Парадоксальная ситуация. Мы говорим, что православие помогает нашим соотечественникам за рубежом сохранить свою национальную идентичность, а у себя дома знакомить детей с основами православной культуры, оказывается проблемой. Где же легче остаться русским?
- Я думаю, что мы уже прошли пик этой дискуссии, и абсолютное большинство людей понимает, что речь не идет о насильственном обучении православию в школе. Речь не идет о том, чтобы мусульмане непременно изучали православие, чтобы католики и протестанты делали то же самое. А о том, чтобы русские православные дети, которые составляют абсолютное большинство в наших школах, имели возможность на основе добровольного выбора, тем не менее в рамках регионального компонента, а не факультативно, изучать этот предмет. Мы за то, чтобы мусульмане так же, как и представители других традиционных религий России, если они того захотят, изучали в рамках регионального компонента основы своей культуры. Но вот против чего мы категорически выступаем: ссылаясь на других, нельзя запрещать своему народу получать знания о своей культуре, о своей духовности. Это преступление! Когда мы говорим, что единственным спасением нашего народа является возрождение нравственности и духовности, как же мы можем исключить право восьмидесяти процентов населения нашей страны черпать силы для своего нравственного совершенствования в изучении основ своей духовной культуры? Человек силен своими корнями и в Отечестве, и за его рубежами.

Напечатать

Жизнь 00:15 / 07 Ноября 2025 15322

«С чувством гордости вышли 7 ноября советские люди на улицы Кенигсберга»

80 лет назад на нынешней площади Победы состоялся первый советский парад

Владислав Ржевский, Калининград

Труд

По площади чеканят шаг летчики, участвовавшие в Восточно-Прусской операции. Фото из открытых источников

«Поверженная прусская столица — Кенигсберг — 7 ноября 1945 года впервые за всю свою семивековую историю увидела великий Октябрьский праздник советского народа» — так 80 лет назад написала...