Стоит напомнить, что государственный обвинитель просил судью отправить в зону Валерия Радчикова на 12 лет, Михаила Смурова - на 10 и Андрея Анохина - на 15. Прокурор был настолько уверен в вине подсудимых, что перед приговором не предложил, скажем, передать дело на доследование. Через несколько дней после оглашения приговора он подал в отставку. Зато судья рассудил иначе: практически исчерпаны все возможности для доказательства вины.
Это был необыкновенный процесс. С первых же дней возникли "вновь открывшиеся обстоятельства". Недаром корифеи твердят первокурсникам юрфака: "Нужно лучше закреплять полученные по ходу следствия доказательства!"
КАК ЭТО БЫЛО
У меня перед глазами до сих пор стоит то кошмарное зрелище. Мы с фотокором "Труда" Валерием Утцем появились на месте происшествия через два часа после взрыва. Идем по дорожкам Котляковского кладбища: на одном дереве полощется окровавленный лоскут от одежды, на другом высоко на ветке "фрагмент" человеческой руки, дальше - просто, извините, кусок человеческого мяса. В радиусе до полусотни метров разбросаны части туловищ, чьи-то руки, ноги. Милиционеры, эксперты, санитары пытаются разобраться в кровавой мешанине... Полно высших начальников из прокуратуры, ФСБ, МВД.
...К полудню 10 ноября сюда, на Котляковское кладбище, к могиле бывшего руководителя Российского фонда инвалидов войны в Афганистане (РФИВА) Михаила Лиходея явилось больше полутора сотен человек. Однополчане, друзья, родственники пришли на двухлетнюю годовщину его гибели: 10 ноября 1994 года Михаила Лиходея взорвали в подъезде дома на Ореховом бульваре. Преступников не нашли.
Рядом с могилой погибшего поставили поминальный стол. Друзья и коллеги говорили о подлом покушении на товарища, обещали помнить... Ровно в полдень, когда вокруг надгробия собрались все, кого ждали, раздался мощный взрыв. В один момент были уничтожены все руководители РФИВА, включая Сергея Трахирова и вдову Лиходея - Елену Краснолуцкую, занимавшую пост финансового директора фонда. Как указано в уголовном деле: 14 погибших, 26 раненых.
Президент России выразил соболезнование родным и близким погибших. Теракт пришелся на День милиции. Бывший тогда министром внутренних дел Анатолий Куликов решительно заявил: "Это - вызов всем нам. И мы его принимаем!"
ПО ГОРЯЧИМ СЛЕДАМ
Сыскари с понятным рвением взялись за поиски преступников. Был создан специальный штаб, в межведомственную комиссию включили представителей всех спецслужб. В первые же дни милицейский бредень "захватил" до сотни человек, которые хоть в какой-то степени подозревались в причастности к преступлению.
Эксперты-взрывотехники давали свои первые заключения: подрывники профессионально смонтировали и заложили взрывное устройство. Мощность эквивалентна примерно 2,5 килограмма тротила. В 60 метрах от эпицентра взрыва обнаружен дистанционный пульт управления с идущими к нему проводами. Вся московская милиция "отвечала на вызов".
Валерий Радчиков накануне ареста находился на лечении в США. Узнав о том, что следователи его хотят допросить, вернулся в Россию. А в апреле 1997-го был обвинен в организации взрыва и посажен в изолятор. Поводом для его ареста стали показания Андрея Анохина и Михаила Смурова, признавших себя исполнителями. Генпрокурор и министр внутренних дел отрапортовали: преступление раскрыто.
ФОНДОВЫЕ РАЗБОРКИ
Среди многих версий, по которым с первых дней работали сыщики, главными были две. По одной предполагалось, что руководителя афганцев Сергея Трахирова убрали криминальные структуры, пожелавшие прибрать к рукам фонд и его огромные средства. По другой: это была "внутриафганская" разборка.
Базовой стала последняя версия. Российский фонд инвалидов войны в Афганистане был зарегистрирован в 1991 году. Главной его задачей определили помощь инвалидам войны в Афганистане и членам их семей. Как можно крупно заработать? Коммерческой деятельностью. Лучше всего - внешнеэкономической. Для того фонду и были предоставлены фантастические финансовые льготы. В обороте находились миллиарды рублей.
Бывший десантник, потерявший обе ноги в Афганистане, полковник Валерий Радчиков был избран руководителем фонда в августе 1992-го. А ровно через год смещен с поста. Как было сказано в постановлении конференции: "Обособившись от региональных организаций, правление фонда не сосредоточивает усилий на решении в органах власти общих для инвалидов-афганцев проблем, а занято коммерческой деятельностью". Проще говоря, заработанные на коммерции миллиарды не доходили до рядовых афганцев, Радчикова обвиняли в растрате.
Вот тогда начались скандалы. Радчиков не только увел с собой ряд соратников, но унес и печать, и технику, и документацию. Некоторое время он выступал как единственный руководитель РФИВА, хотя большинство в фонде уже избрало командиром Михаила Лиходея, а его заместителем - Сергея Трахирова. (Оба потом погибнут.) Два одноименных фонда не могли существовать одновременно. Начались суды.
Поначалу в юридических боях полномочия РФИВА признаются за Радчиковым. И только в июле 1994 года Верховный суд встал на сторону Лиходея и тех, кто его избрал. Через несколько дней Михаил Лиходей погибнет в подъезде собственного дома от взрыва радиоуправляемой бомбы.
Руководителем РФИВА избирается Сергей Трахиров. А в октябре 1995 года придет черед уже Радчикову метаться под пулями. Киллер подловил его вместе с юрисконсультом Дмитрием Матешевым. Юрисконсульт скончался на месте, а получившего шесть пулевых ранений Радчикова удалось спасти. Преступников не нашли.
Полковник Радчиков долго лечился. Кое-кто даже решил, что он после покушения совсем отойдет от дел. Однако спустя некоторое время Радчиков вернулся к активной деятельности и создал новую структуру: Российский общественный фонд инвалидов общественной службы. Конфликт между афганскими инвалидами, как показалось всем, был исчерпан, делить было нечего. Разве что старые обиды. Но наступило кровавое воскресенье 10 ноября.
"ВНОВЬ ОТКРЫВШИЕСЯ ОБСТОЯТЕЛЬСТВА"
Суд над Валерием Радчиковым, Андреем Анохиным и Михаилом Смуровым начался 20 апреля. Опасаясь покушения на жизнь обвиняемых и мести родственников погибших, слушания перенесли за стены следственного изолятора "Матросская Тишина". В зале заседаний - никого посторонних. Аккредитованным журналистам, их на сей раз было немного, выданы специальные инструкции по поведению. Улица Матросская тишина с утра блокирована милицией, вход охраняют служебные собаки.
Этот суд был богат на сюрпризы. Прежде всего обвиняемые заявили, что все их признания были сделаны под давлением и они отказываются от своих показаний и не признают себя виновными во взрыве. Адвокаты с блеском воспользовались промахами следствия: на белый свет выплыла уйма ошибок. Поневоле задумаешься: кто же готовил дело - опытные профессионалы или новички? Ну например, из Генпрокуратуры на экспертизу был направлен провод, "обнаруженный на месте взрыва". Провод этот, как потом оказалось, не имел отношения к делу.
Проведенные по настоянию суда дополнительные экспертизы показали, что криминалисты "слегка ошиблись" и по бомбе: мощность взрыва была эквивалентна не трем килограммам тротила, а 6-8 кг. Бомба была закопана на глубину не 10, а 60 сантиметров. Не соответствовало действительности и первичное заключение, что взрывчатка была в металлической оболочке. А это было важно, поскольку обвиняемые, когда "признавались", воспроизводили именно эти "детали".
Напомню: в расследовании преступления принимали участие асы, элита сыска и следствия. Однако "асы" допустили такое количество ошибок, что их промахи позволили заявить адвокатам о несостоятельности выводов расследования и потребовать оправдания подзащитных.
А у сторонних наблюдателей тоже были свои, пусть зачастую и дилетантские вопросы. Если виновны - почему за убийство четырнадцати человек обвинитель потребовал не высшую меру, а лишь 15 лет лишения свободы? Если невиновны: кто же тогда отправил на тот свет тех четырнадцать? И за что страдали обвиняемые, если они не "при деле"?
Ясно лишь, что фемида - дама капризная и не терпит с собой фамильярностей.
Впрочем, адвокаты и прокуроры, участвовавшие в этом процессе, заранее знали: если будет оправдательный приговор, Генпрокуратура направит протест в Верховный суд. Значит, впереди еще вердикт Верховного суда и его президиума. К слову, суд не ответил и на вопрос: куда подевались растраченные в фондах "афганские" миллионы? Сыщикам и следователям придется вновь доказывать, что они не зря едят свой хлеб. Надо думать, они получили хорошую "прививку" от шапкозакидательства.