Говорят, быть в курсе последних новостей сегодня вредно для здоровья. Во-первых, их так много, что в потоке легко захлебнуться. А во-вторых, они по большей части негативные, тревожные, порой апокалиптические. Чтобы заесть их сладким и повысить уровень «гормона счастья» серотонина, понадобится кило шоколада в сутки, а это опять же удар по организму. Какой-то замкнутый круг получается. Впрочем, есть, есть отдельные личности, живущие среди новостей — и ничего им от этого не делается. Напротив: оптимистичны, красивы, улыбчивы, да еще умны! Арина Шарапова как раз из таких. Много лет приходит к телезрителям Первого канала в «Добром утре», вселяя надежду на то, что сегодня все будет хорошо и к вечеру проблемы разрешатся, а завтра наступит новый день: Как это у нее получается?
— Арина, почему плохих новостей больше, чем хороших? И всегда ли так было?
— Потому что журналистам рейтинг, внимание легче удерживать на негативе, а когда все нормально — это не новость. Так и получается, что плохие вести во всем мире опережают все остальные. Я начинала работать в новостных передачах в 90-х и хорошо помню, как трудно было найти сообщение, о котором можно поведать с улыбкой. Приходилось вытаскивать в начало программы наши спортивные победы, тогда они еще случались. А на советском ТВ программа «Время» всегда начиналась с вестей о достижениях, над этим зрители подтрунивали, пока такие новости не стали дефицитом.
Однако поймите, нельзя просто развести руками и сказать: извините, хорошего в мире мало. Я не могу приехать даже на развлекательный эфир, не зная, что происходит в стране и мире, что случилось за окном, — новости всегда со мной.
Но «Доброе утро» — это политика позитива, серьезная, продуманная программа, рассчитанная на то, чтобы поговорить и помочь людям поднять настроение. Даже у тех, у кого оно близко к точке замерзания. Это могут быть жены и матери, чьи мужья и сыны сегодня воюют, или вдовы — те, кто страдает. Но если они с нами, смотрят нашу программу, то я отдаю себя до крошечки в надежде, что этим людям помогаю. И они, зрители, это чувствуют, живо реагируют. Я это точно знаю, поскольку много езжу по стране. И когда на улице встречают, подходят, говорят добрые слова и спасибо, это спасибо дает мне силу. Это лучший подарок и к Новому году, и в будние дни.
— А если вы проснулись не в лучшем настроении? А надо ехать на эфир и там улыбаться...
— Так совпало, что «Доброе утро» — моя любимая программа, а утро для меня — лучшая пора. Я жаворонок, рано встаю, иной раз приходится подниматься в 4-5 часов. Это, конечно, порой выматывает, но плюсы профессии с лихвой перевешивают все минусы. У меня было достаточно времени, чтобы научиться чувствовать себя счастливой, даже когда все плохо. В конце концов, на свете нет ничего дороже жизни, а в ней почти все поправимо.
— А домашние тоже жаворонки?
— Они свыклись с моим режимом. Даже собака, не говоря уже о муже. Собака, когда я ухожу, понимает, что гулять еще рано, что мне на работу, а ей еще можно подремать. Ну а муж — он бывший моряк-подводник, понимает, что такое дисциплина.
— Как вы относитесь к модным сейчас разговорам на тему «я телевизор не смотрю»? Это обидно слышать?
— Есть немного, обидно. Это становится трендом. Если посмотреть правде в глаза, то придется признать: у телевидения кризис, как, впрочем, и у газет, и у других традиционных СМИ. Но мне почему-то кажется, что это явление временное и так или иначе, но к системному, эфирному телевещанию люди вернутся. И они уже возвращаются. Если раньше я приходила к студентам и просила поднять руку, кто смотрел ту или иную программу, поднимались две-три руки, и то, подозреваю, из вежливости, то сейчас рук стало гораздо больше. Я сегодня показывала фильм в Троицке, в лицее, и нескромно спросила: ребята, вы меня знаете, видели? Там сидели 150 человек — и все подняли руку.
Хотя нельзя отрицать, что на каком-то этапе телесмотрение упало, люди ушли в интернет. И конечно, сказывается уже случившееся привыкание к быстрой смене кадров в тик-токах и мессенджерах, неумение и нежелание сосредоточиться на чем-то важном, главном. Это лихорадочное перелистывание сюжетов в ленте выглядит пугающе. Приглядитесь, скажем, в метро: весь вагон что-то судорожно ищет в телефонах, но найти не может. А если что-то и находят, то тут же забывают. Как пришло, так и ушло.
— Да, есть такая «поспешная журналистика»...
— Точное определение! Но нет, я думаю, еще какое-то количество лет то ТВ, которое мы знаем, из нашей жизни не уйдет. А потом нынешние зумеры что-то там придумают. Нас вызовут в ЖЭК и скажут: давай-ка, дружок, вживляй это устройство и слушай, что тебе вещают умные люди. Так, что ли, выглядит будущее? Со временем, говорят, исчезнут и библиотеки. Но пока они есть, и там еще народ водится, и родители детей приводят, все не так жутко. Я верю в это.
Слушайте, я романтик! Имею право пофантазировать. Хотя все эти футуристические прогнозы, касающиеся интернета, искусственного интеллекта, мне трудно проверить. Что там случится через 50 лет, когда меня не будет?
— Не торопитесь так говорить. Через полвека вам будет всего 114 лет. А ведь, как недавно было сказано, скоро люди будут жить до 150, и Россия над этим работает.
— У меня проблема: я верю фактам. Не люблю бессмысленных рассуждений, избегаю толочь воду в ступе. Я лучше это время потрачу на помощь кому-то — съезжу в детдом, поддержу девочку, больную ДЦП. Хоть я и философ по первому образованию, но считаю, что слова не всегда лучше поступков.
— Для философа фраза «не люблю бессмысленных рассуждений» звучит вызывающе. А чем же тогда им заниматься?
— Поиском истины. Как говорят, почувствуйте разницу! Кстати, философов вокруг все меньше. Может, потому что мы, люди, становимся проще, нам не до вечных истин, живем сегодняшним. Моя любовь к фактам происходит из информационного пространства. Когда я осознаю, что к этому факту нет доказательств, подтверждения, он просто остается лежать где-то на полочке в сознании. Пусть ждет своего часа.
А еще, каюсь, огромное количество купленных книг лежат на столе, под столом, на полке и ждут, когда я возьму их в руки. А я стала очень мало читать. Не хватает времени! Читают ведь люди чаще вечером, на ночь, а я в 21-22 уже засыпаю с книжкой на носу. Вставать-то надо рано, чтобы пожелать телезрителям доброго утра.
— Арина, если бы у вас появилась волшебная возможность решить одну проблему в 2026 году по щелчку пальцев, что бы вы выбрали?
— Нашу победу, конечно. Хотя бы к концу года или к его середине. Успешные переговоры и разрешение военной ситуации в пользу мира. Это главное желание. Если не говорить о чем-то приземленном. Когда ты ставишь цель и в ней все уверены, то она достижима. Так, надеюсь, и будет.
— Возвращаясь к теме подарков. Разве сам факт вашего явления на ТВ — не подарок судьбы?
— Ну да, так уж сложилась моя история. Правда, это редкий случай. В пору, когда работала в АПН, собираюсь в командировку на край страны, и вдруг меня останавливают мои начальники и кричат: «Шарапова, стой, иди сюда! Пройдешь кастинг — и беги дальше». Оказывается, искали телеведущую, шли пробы. Ну я остановилась — и задержалась на всю жизнь.
— Похоже на случай Марадоны, на его гол, забитый англичанам «рукой Бога»!
— Я далека от футбола, но в моей истории явно не обошлось без провидения. Так что хочу поздравить всех читателей и телезрителей с наступающим Новым годом и пожелать, чтобы в их судьбу иногда вмешивалась та самая рука Бога. И пусть ваше утро будет добрым целый год!
Штрихи
Во время операции «Буря в пустыне» Саддам Хусейн выслал Шараповой и оператору личное приглашение для освещения конфликта. Что немало говорит об известности и авторитете ведущей «Вестей» на российском ТВ.
Автор детективных романов Татьяна Устинова «списала» героиню книги «Богиня прайм-тайма» с Арины Шараповой.
А сама Арина написала фантастический роман «Конец эфира» — о том, как ядерное оружие уничтожило привычную цифровую среду. Конечно, телевизионная тема оказалась в центре сюжета, как и взаимоотношения людей в критический момент.
Шарапова регулярно занимается фитнесом, йогой и плаванием. По ее словам, это заряжает энергией и улучшает настроение.
В одной из передач «Доброе утро» Арина показала спальные места ведущих передачи — топчаны за ширмой и маленькая комната-гардеробная с набором нарядов для выхода в эфир...
