Как уговорились, встречаемся с председателем Российского детского фонда Дмитрием Лихановым на столичной АЗС трассы «Дон». Очередной гуманитарный груз везем в Луганск. Впереди 11 часов дороги, позади нарядная, сверкающая огнями предновогодняя Москва. За окном мелькают серые пейзажи, но в сон не клонит. А вскоре и в картинке за окном, и в сыром воздухе проступает то, что зовется эхом войны. К вечеру мы въезжаем в город с незаживающими ранами.
.jpg)
Мемориал «Незаживающая рана Донбасса». Фото автора
Оставив вещи в гостинице, сразу же отправляемся на встречу с Анной Сорокой, уполномоченным по правам человека в ЛНР. Красивая и строгая, она работала следователем, а теперь сутками мотается по региону, стараясь помочь тем, кого война опалила. А таких здесь большинство. Разговор Анна начинает со статистики убитых и пропавших без вести, потом переходим к нашим делам: на утро намечено открытие медицинского кабинета в гимназии № 30. В здешних школах не было медпунктов, теперь же заботами Российского детского фонда и совместными трудами 74 образовательных учреждения ЛНР обзавелись кабинетами, оснащенными всем необходимым для осмотра и оказания первой помощи.
Очередной такой открываем в гимназии и отправляемся дальше, в коррекционную школу-детсад № 135, где воспитываются дети с задержкой психического развития. Мальчишки в белых рубашках нам спели, девочки исполнили танец ромашек, а Надежда Николаевна, мама Кости, посещающего эту школу, поделилась своей историей. Диагноз «аутизм» сыну поставили в девять лет. Костю она вынашивала под обстрелами, что, видимо, не прошло бесследно. По словам мамы, Костя уже привык к школе и к педагогам и делает успехи. В классе он сидит рядом с Аней, мечтающей стать художником. Та показывает нам свой рисунок: голубое небо, яркое солнце, рыжая лисичка. От картины веет счастьем и миром, и даже серость за окном отступает.
А мы едем в другую школу-интернат, где опекают детей слабовидящих и слабослышащих, с нарушением опорно-двигательного аппарата и задержкой психического развития. «Здесь ребята с разными потребностями учатся вместе», — объясняет нам завуч Инна Смолякова. Кажется, сердце болит по нарастающей: следующим пунктом стало посещение дома малютки. Здесь девять паллиативных детей, обреченных на страдания. Медсестра Ирина рассказывает о Дане, которого недавно привезли из Краснодона: «Мама сначала часто навещала сына, потом реже, а теперь перестала приезжать. У нее еще один ребенок-инвалид, тяжело ей с двумя такими детками, а отца уже нет».
Вечером с Анной Сорокой мы приехали к мемориальному комплексу «Незаживающая рана Донбасса». Здесь похоронены жертвы конфликта, начиная с 2014-го. 394 захоронения: 224 мирных жителя и 170 ополченцев. Лежат старики, сожженные заживо, луганчане, погибшие под обстрелами, бойцы, защищавшие город. На некоторых могилах таблички без имен: «Неизвестный защитник Отечества».
Следующим утром отправляемся в Северодонецк. Дорога, усеянная блокпостами, приводит к городу разрушенных многоэтажек. Бои за Северодонецк начались в марте 2022-го, к концу июня город освободили. Из 160 тысяч жителей оставалось не больше 10 тысяч. Остовы домов, где когда-то жили, напоминают оплывшие свечи. Но сейчас Северодонецк, говорят нам, потихоньку оживает. Среди почерневших руин виднеются отремонтированные дома. Врио главы города Павел Дреев рассказал, что люди возвращаются. И будто в подтверждение приехавшие с нами артисты из Кемерово в Доме культуры показывают новогоднее представление для детей с фокусами и конкурсами от Деда Мороза. Судя по радостной реакции, для ребятишек это долгожданное чудо. Такая встреча не первая: чувствуется, что каждый приезд Детского фонда — событие для города. В конце представления ребята получают сладкие подарки и фотографируются с Дедом Морозом.
А мы едем дальше, в Рубежное, навестить семьи, находящиеся под опекой Фонда. Разрушенные дома, торговые центры, воронки от снарядов — следы войны здесь повсюду. Вот двухэтажный дом, где живет 11-летний Никита Кислый. Отца давно нет, маму не помнит — она умерла в 2016-м. Потом ушла из жизни бабушка, а в марте нынешнего года и дедушка. «Яувидел его мертвым в кресле и побежал в школу рассказывать учителю, потом меня отвезли в приют», — рассказывает Никита. Сейчас он живет здесь, в этом доме, где Лида и Александр воспитывают 15 детей...
.jpg)
В Доме культуры Северодонецка. Фото автора
Мы побывали в школах и домах-интернатах Новоайдара, Алчевска, Перевальска, Антрацита, Лутугино, Стаханова. И везде беда соседствует с надеждой: вот закончится война, и раны затянутся, и мы еще поживем. Не все дети могут выразить эту надежду словами, но мы видели ее в их глазах и в их улыбках (да-да, они учатся улыбаться!). В Лутугинской коррекционной школе-интернате живут дети-сироты со всей ЛНР. Во время боевых действий на территорию школы упало девять снарядов. Но сейчас она восстановлена, и дети снова учатся и занимаются спортом.
В Республиканском центре реабилитации детей-инвалидов «Возрождение» живут 142 ребенка, самому маленькому — полгода. Вот история Артема Шатухина. 12 марта 2023 года он пошел провожать бабушку на автовокзал, рядом разорвался снаряд. Мальчику осколок попал в живот и застрял в позвоночнике. Окровавленного Тему притащили в больницу. «Счет шел на секунды, — вспоминает Вера, мама Артема. — А теперь видите, какой вымахал. Только иногда ноги ноют, но он не жалуется».
Они здесь не жалуются, стараются «жить как все». Куда бы мы ни приезжали, нас встречали с улыбками и радостью, благодарили за теплую одежду и сладкие подарки, за представления с Дедом Морозом и иллюзионистами. А я, вернувшись в Москву, ловлю себя на мысли, как совсем по-другому выглядят самые простые вещи. Когда можно включить свет, открыть кран и налить воды. И обнять свою маму.
