НИКОЛАЙ ПЕТРОВ: "Я НЕ ТРАЧУ ВРЕМЯ НА ТУСОВКИ"

Главная Жизнь 01:01 18 Марта 2000 152

Среди множества характеристик игры Николая Петрова в прессе я обратила внимание на такую: у знаменитого музыканта - "блестящий инженерный ум". В самом деле, даже при шквальной эмоциональности исполнения у него всегда сквозит интеллектуальность.

Коган Фаина

Напечатать

- На вопрос - где и перед какой публикой комфортнее всего себя чувствую, мне очень легко ответить, - признается Николай Арнольдович. - Конечно, в Большом зале Московской консерватории - он для меня особенный. Во-первых, по своим акустическим качествам, по той ауре, которая царствует здесь. А во-вторых, по тому чувству ответственности, которое испытываешь, выходя на эту сцену, - ведь публика тут знает тебя как облупленного...
Конечно, в мире есть и другие замечательные площадки, выступать на которых очень люблю: "Карнеги-холл" в Нью-Йорке, "Консертгебау" в Амстердаме, "Музикферайн" в Вене. Кстати, сейчас появляются совершенно феноменальные залы и в других, порой самых неожиданных местах - скажем, в каком-нибудь маленьком немецком или японском городке. В Тайбэе, столице Тайваня, в Центре музыки меня попросили прийти пораньше, чтобы успеть выбрать перед концертом рояль. Я ответил, что приду за полчаса, как делаю это обычно. Нет-нет, сказали мне, приходите за полтора-два часа, у нас 18 инструментов!.. Представляете: в "Карнеги-холле" - зале с огромными традициями - два рояля, а в Тайбэе, где публика милая и симпатичная, но отнюдь не самая искушенная, - 18...
- Помимо активной концертной деятельности, вы преподаете в Московской консерватории. Что за молодежь приходит туда, что ее роднит с предшествующими поколениями музыкантов, что отличает?
- С горечью отмечаю, что ремесло в нашей профессии стало верховенствовать над искусством. Под ремеслом я подразумеваю владение чисто техническими приемами, умение играть быстро, громко, внешне блестяще, даже нахально. В результате многие молодые лауреаты, выступающие сейчас на сцене, похожи один на другого. И большой радости это не приносит. Нет у них того, что мое поколение слышало у Софроницкого, Гилельса, Рихтера - действительно великих музыкантов. Вот, например, Евгений Кисин - безусловно, выдающееся явление в масштабе всего ХХ века. Он обладает феноменальным пианистическим аппаратом, виртуозностью. Менеджеры пользуются этим на 150 процентов. А вот романтическую трепетность, наивную открытость, беззащитность, вызывавшую слезы на глазах слушателей, когда музыканту было 14 - 15 лет, он утерял. Я надеюсь, что, когда ему будет 30 - 35 лет, это вернется. Если нет - будет безумно жалко.
- Как получилось, что вас, музыканта, занесло в политику - ведь вы возглавляете секцию музыки Совета по культуре при президенте России?
- Позвольте возразить: политикой как таковой я не занимаюсь. Просто, пользуясь тем, что меня знают и уважают, пытаюсь в меру сил пробивать бюрократические преграды, мешающие нормальному развитию нашего искусства. Например, четыре года стараюсь сдвинуть с мертвой точки закон о меценатстве. Государство ведь не спешит обрушить на культуру золотой дождь, наоборот - грабит музыкантов, актеров, библиотекарей, облагая их непосильными налогами, отбирая даже те крохотные надбавки, которые они получали за свой нелегкий, подчас просто подвижнический труд. Стараюсь это дело как-то поправить. Надежду, во всяком случае, еще не потерял.
- Не мешает ли это творчеству?
- Пока вроде бы все успеваю. И знаете каким образом? Живу по принципу "тот, кто никуда не торопится, никуда не опаздывает". Последние десять лет я ежегодно играю по 12 - 15 концертов в Большом зале Консерватории, каждый сезон готовлю новые сольные программы, исполняю новые ансамблевые произведения. У каждого из нас есть какой-то резерв свободного времени. Кто-то из моих коллег тратит его на тусовки, а я - на общественные дела.
- Что еще на этом направлении?
- Могу перечислить. Это Академия российского искусства, где имею честь быть президентом. Это мой благотворительный фонд, которые дает гранты, стипендии, пенсии нашим молодым и немолодым деятелям культуры, причем не только музыкантам. Я также являюсь президентом Всероссийского общества по смежным правам, которое защищает интересы моих коллег - артистов-исполнителей...
- В верховной российской власти происходят перемены - чего вы ждете от них?
- Поскольку многое определится 26 марта, то на ваш вопрос легче будет ответить после этой даты. Во время двух предыдущих президентских кампаний мы уже слышали от Бориса Ельцина немало обещаний насчет приоритетного отношения власти к культуре. Однако большая часть благих начинаний разбилась о чиновничьи бастионы. Так, еще в 1993 году Ельцин подписал Указ о поддержке культуры. Но этот указ до сих пор не работает. Будь он реализован, мы не стояли бы сейчас с протянутой рукой, наоборот - делились бы с государством деньгами.
- А не хотелось ли вам все бросить и уехать на Запад, чтобы жить спокойнее?
- Знаете, западный стиль жизни, общения мне чужд. Мне не нравится жестко отмеренное время их дружеских встреч, эти званые вечера с 19.00 до 20.40. Не нравится, что ты не можешь зайти без звонка "на огонек". Не нравится, что люди совершенно обособлены в своих семьях, в своем мирке... Я привык к нашему, российскому... да что там обиняками - к нашему бардаку. Он для меня естествен, и в нем, по крайней мере, никогда не скучно. А если серьезно - я не хочу, чтобы мой родной русский язык стал для моей дочери и будущих внуков вторым, факультативным.

Напечатать

Жизнь 00:05 / 26 Декабря 2024 13922

И пусть все будет как у людей!

Новый год уже не впервые приходит к нам бочком, неловко, будто чего-то стесняясь

Ирина Хмара

Труд

Три четверти россиян собираются провести новогоднюю ночь дома в семейном кругу. Фото: «Комсомольская правда», globallookpress.com

То смена флагов над Кремлем, когда объявили, что СССР упраздняется, то горящие танки в Грозном в конце 1994-го. То недавний ковид, то нынешние «прилеты» и «хлопки»... Все время что-то...