Россияне готовы переехать в другой регион страны, если им будут... платить от 50 тысяч рублей и больше. Таковы результаты специального исследования, проведенного в нынешнем апреле Федеральной службой по труду и занятости (Роструд). Заметьте: речь идет именно о переезде, то есть поиски счастья в родном городе (селе) уже проведены и признаны бесполезными.
Сбежать туда, где нас нет, опрошенные готовы не только по материальным соображениям: 10% готовы к переезду ради трудоустройства по специальности, 8,8% прельстились бы карьерным ростом. Но основная масса (62%) уедут именно за искомыми 50 тысячами рублей и выше. Причем среди них будут не только самые бедные 16% россиян, имеющие официальный доход в 1 МРОТ и ниже (их в стране около 21 млн человек). Социологи утверждают, что более или менее обеспеченными чувствуют себя лишь сограждане с доходом от трех прожиточных минимумов на человека и выше. Напомним, что «минимум» равен 10 524 рубля, а средняя зарплата — 34 тысячи, которые получают далеко не везде.
Получается, разговоры о малой трудовой мобильности россиян — по большей части миф, культивируемый чиновниками, оправдывающими собственную бездеятельность и некомпетентность. Достойная зарплата остается самым действенным стимулом к перемене мест. А проблема в другом: ехать-то, по сути дела, некуда: заполярные нефте- и газопромыслы всех желающих не примут. А в прочих местах на хлеб заработать можно, но на бутерброд — уже не всегда.
Одна из причин: доля зарплаты в стоимости продукции в 2016 году составила 23% (данные вице-премьера Ольги Голодец), тогда как в Европе она не менее 50%, а в США достигает 75-78%. Вторая причина: дикий перекос в оплате труда менеджмента и персонала. Принятый год назад закон, установивший предельный уровень соотношения заработков руководителей и работников (разница не более чем в семь раз) в государственных и муниципальных учреждениях, повсеместно же саботируется. А по средней стоимости одного часа труда мы отстаем даже от беднейших стран Евросоюза. В прошлом году час работы в России оценивался в 3,3 доллара. А, например, в Болгарии и Румынии 5 и 6 долларов соответственно.
Судя по заявлениям правительства, под особым вниманием находится Дальний Восток, о котором рекрутинговые компании докладывают: «Буквально задыхается без кадров Приморье, огромный дефицит на рабочие специальности в Хабаровском крае и на Сахалине. Острый кадровый голод испытывают как крупные, так и малые и средние предприятия и компании...» То есть платите — и к вам полетят, поедут, побегут. Но ведь не платят! По последним данным портала trud.com, зарплаты держались на уровне: Камчатский край — 29?504 рубля; Хабаровский край — 30?179 рублей; Приморский край — 21?032 рубля; Амурская область — 21 146 рублей; Республика Саха (Якутия) — 29?844 рубля; Еврейская автономная область — 18?385 рублей.
Как не вспомнить, что борьбу с низкими зарплатами в экономике у нас вроде бы объявили пять лет назад «майским» указом президента «О долгосрочной государственной экономической политике». Указ предписывал создать к 2020 году 25 млн высокопроизводительных (и высокооплачиваемых!) рабочих мест. На момент подписания документа их было менее 10 млн. В 2015 году, согласно отчету правительства, стало уже... 16,8 млн.
А пока исполнительная власть умело отчитывается, народ самозабвенно шарит в интернете, пытаясь найти в стране уголок, где хотя бы за высококвалифицированный труд платят по-человечески. Ищет — и не находит. Неудивительно, что, по данным отечественной статистики, половину российского ВВП по-прежнему приносит экспорт необработанного или первично обработанного сырья, а высокотехнологичные отрасли с высокой добавленной стоимостью вносят туда менее 10%, в экспорт — не более 2-3%. А доля РФ в мировом экспорте наукоемкой продукции и вообще не превышает 0,3%.
Самыми массовыми профессиями в России ныне являются: продавцы, которым платят от 15 до 40 тысяч рублей (если кому-то очень повезет). Спрашивается: почему так мало? Во Франции и Бельгии аналогичные «специалисты по продажам», торгующие такими же товарами, получают по 1600 евро и выше, в Германии — 2300 евро и выше. Ибо, во-первых, по закону меньше нельзя. Во-вторых, потому, что хороший продавец повышает выручку магазина как минимум на 10-15%, а какой же хозяин-работодатель откажется от дополнительного дохода? В-третьих, достойная зарплата препятствует текучести кадров.
Аналогичная картина — с водителями грузового и пассажирского автотранспорта. В не самой богатой европейской стране Испании водитель скорой помощи в Мурсии получает от 1250 евро в месяц, а со знанием английского — 2000 евро. В России его коллеги работают на таких же автомобилях, трудятся не меньше, а больше испанцев — но платят россиянам, в зависимости от региона, вдвое-втрое меньше. Результат известен: высочайшая текучесть кадров, засилье трудовых мигрантов за рулем, от чего растет аварийность на дорогах.
О том, что бесстыдно низкие зарплаты вредят экономике, начали открыто говорить на верхних этажах власти. «Именно поэтому наша молодежь стремится переехать в другие страны, — заявила недавно на сочинском инвестиционном форуме вице-премьер Ольга Голодец. — Мы не выдерживаем с ними конкуренции по стоимости труда одинаковой квалификации. Для того чтобы удержать талантливую молодежь, нужно хорошо платить и думать об инвестициях, в том числе инвестициях в человеческий капитал на рабочем месте».
При этом в последние годы в стране появилось немало вполне современных заводов, не уступающих конкурентам, в том числе по производительности труда. Число таких предприятий растет. Например, в прошлом и этом году в Ростовской области запустили производство теплоизоляционных материалов на основе базальта — больше миллиона кубометров в год. В Кузбассе — производство полипропиленовых труб. В Краснодарском крае — завод метизов, который должен заменить экспорт из Тайваня, пока закрывающий 90% российского спроса. В Астраханской области — завод саморазрушающихся медицинских шприцев третьего поколения, которые невозможно использовать дважды. В Волжском под Волгоградом — предприятие по производству итальянских сэндвич-панелей. И так далее:
Размещенные за кордоном, эти предприятия платили бы своим работникам нормальную «западную» зарплату, и Россия все равно покупала бы их продукцию, как до сих пор импортировала ее. Почему же здесь нельзя платить нашим людям хотя бы «почти западную» зарплату? (Ведь платят же российским министрам и парламентариям не меньше, чем их евроколлегам.) Почему бы именно с таких предприятий не начать постепенную ликвидацию удивительного и постыдного российского нищенства — когда здоровый человек не может прожить на получаемую зарплату?
И если для этого надо что-то поменять в наших законах, так сделайте это, господа правительство! Делайте хоть что-нибудь, но делайте!
