Европейский Союз находится в критическом положении. С таким заявлением в пятницу, 16 сентября выступила канцлер Германии Ангела Меркель.
«Смысл в том, чтобы не просто ожидать решения европейских проблем за один саммит – мы в критической ситуации, – а в том, чтобы с помощью поступков показать, что мы можем быть лучше», – заявила глава ФРГ на саммите в Братиславе.
Схожую по стилю риторику использовал и словацкий премьер министр Роберт Фицо. Он, в частности, заявил, что «саммит поставит диагноз состоянию здоровья ЕС». Политик сравнил победу евроскептиков в Великобритании с болезнью, и выразил мнение, что европейские лидеры «назначит лекарства для лечения».
Однодневный саммит в Братиславе проводится в формате неформальной встречи. На нее не приглашены представители главной возмутительницы спокойствия в ЕС – Великобритании.
Впрочем, лидеры континентальной Европы стараются не создавать ощущения переговоров за спиной UK, и вообще всячески показывают, что саммит является событием проходным и не сильно важным. В частности, перед его началом Меркель заявляла, что тема выхода Великобритании из ЕС не будет доминировать на встрече – речь пойдет «о других приоритетах». Она также отметила, что переговоры в Братиславе не станут «саммитом больших решений».
Тем не менее, нацеленность Брюсселя и Берлина на принятие принципиальных решений и поиск контуров стратегии, которая поможет ЕС выйти из критического положения, позволяют предположить, что результаты встречи выйдут за рамки подготовки мероприятий на ближайшие пару месяцев, в чем еврочиновники усердно уверяют публику.
Что делать с Brexit?
Референдум о выходе Великобритании из ЕС состоялся 23 июня. «За» проголосовали 51,9% британцев. Несмотря на то, что по английским законам результаты референдума ни к чему не обязывают, победа евроскептиков произвела эффект разорвавшейся бомбы. Британские политики, хоть и без большого энтузиазма, но выразили поддержку волеизъявлению граждан; Брюссель ответил просьбой не затягивать с выходом из Евросоюза. Афтершоком британского плебисцита стала подготовка аналогичного референдума в Нидерландах.
Впрочем, отмечают обозреватели, Brexit может оказаться и не тем, за что его выдают британцы и принимают европейские СМИ. Не исключены сценарии, когда Англия и Уэльс выйдут из ЕС, а вот Шотландия останется. В результате такой комбинации власти королевства получат необычайную свободу политического и экономического маневра: ведь часть страны останется частью содружества, со всеми правами и возможностями члена ЕС, а другая окажется свободна от диктата Брюсселя.
Не исключен и вариант, при котором Лондон – финансовая столица мира – будет объявлен вольным городом и также останется в составе ЕС. Сама угроза выхода Великобритании из Союза оказывает сильно воздействие на мировые финансовые рынки и тем самым позволяет Лондону оказывать давление на континентальных партнеров.
В общем и целом ситуация походит на попытку взаимного шантажа, в ходе которого каждая сторона угрожает хлопнуть дверью, но никто не намерен всерьез рушить отношения.
По последним данным, высокопоставленные чиновники ЕС полагают, что власти королевства откажутся от попытки реализовать Brexit, если столкнутся «с реальностью бюрократического кошмара». Впрочем, по ту сторону Ла-Манша эти надежды вызывают лишь сарказм: «ЕС, похоже, думает, что эта игра должна заставить нас передумать», – заявил журналистам источник, близкий к британскому правительству.
Раскол на север и юг
Есть, однако, у нынешних властей ЕС проблемы и помимо островитян-шантажистов. Так, группа стран Южной Европы выступает против стратегии «жесткой экономии», предписанной содружеству с подачи Германии. Италия, Испания, Португалия и Греция хотели бы проводить более гибкую кредитно-денежную политику.
Раскол на «прижимистые» северные страны и бедные южные четко показал себя еще в 2011 году, во время долгового кризиса. Тогда Греция, Ирландия и Португалия оказались на грани разорения из-за финансовых инструментов, созданных по совету МВФ. В Испании и Италии также сложилась напряженная, хоть и не настолько драматичная ситуация.
Трудностями соседей воспользовались немецкие, голландские и отчасти французские банки, постаравшиеся прибрать к рукам наиболее ценные активы стран-должников. Сейчас пострадавшие от масштабной аферы страны хотят смягчить кредитно-денежную политику, чтобы реанимировать свои задыхающиеся национальные экономики.
9 сентября текущего года Греция, Италия, Испания, Кипр, Мальта, Португалия и Франция подписали так называемую Афинскую декларацию, в которой потребовали от Берлина и Брюсселя отказаться от «Пакта стабильности и роста» – ключевого документа, на основании которого в ЕС был введен режим жесткой экономии.
Правые наступают с востока
Серьезные разногласия имеются также между Западной и Восточной Европой. Здесь яблоком раздора выступают не столько экономические противоречия, сколько несогласие молодых членов ЕС с ультралиберальной политикой старожилов союза в миграционном вопросе. Лидером «восточного» блока считается Венгрия, где большую популярность завоевала радикально-правая (по европейским меркам) партия «Йоббик», известная также под названием «За лучшую Венгрию».
Жесткая позиция Будапешта в отношении мигрантов с Ближнего Востока привела к тому, что на днях Люксембург потребовал исключить эту страну из ЕС. «Тот, кто, как Венгрия, строит заборы, чтобы сдержать беженцев, или ставит под угрозу свободу прессы и независимость органов юстиции, должен быть исключен из ЕС на время или, в крайнем случае, навсегда», – заявил в минувший вторник министр иностранных дел Люксембурга Жан Ассельборн.
Впрочем, подъем правых движений происходит не только в восточноевропейских странах, отмечают эксперты. За последние годы позиции националистов значительно усилились во Франции и Австрии. Для евроэлит, в целом придерживающихся либерально-левого дискурса, это серьезная проблема, на которую пока нет вразумительного ответа.
