На последнем дыхании

Главная Жизнь 00:40 28 Сентября 2009 5453

На 62-м году жизни от долгой и неизлечимой болезни скончался знаменитый режиссер, сценарист и актер Иван Дыховичный. Несколько лет известный режиссер боролся со смертью, но проиграл

Каминский Илья

Напечатать

Современный зритель его больше знает как режиссера и ТВ-персону, однако для поколения 70-х Иван Дыховичный прежде всего актер, более того — таганковец, партнер по сцене и закадычный друг и адресат стихов Владимира Высоцкого.

В конце 70-х он ушел из театра и стал снимать кино, начав с картины «Испытатель» в 1985-м, где блистали Татьяна Друбич и Алла Демидова. Но его прорывом оказался «Черный монах» по одноименному рассказу Чехова, в котором принимало участие невероятное для дебютанта созвездие: Владимир Соловьев в качестве сценариста, Станислав Любшин, Петр Фоменко и все та же Татьяна Друбич. Ещё одной знаковой картиной оказалась «Прорва» (1992), «прозвучавшая» в Европе, в которой играли Александр Феклистов, немецкая звезда кино и кабаре Уте Лемпер и фактически открытый Дыховичным Евгений Сидихин. Вообще свойством Дыховичного было слышать эпоху, будь то сталинские годы или брежневские 80-е, а ещё он умел собирать неожиданные команды, в которых находилось место и для мэтров вроде Петра Фоменко, и для авангардиста Антона Батагова, и для провокатора Владимира Сорокина, писавшего сценарий для «Копейки» (2002), и для ничуть не меньшего провокатора Шнура, который сыграл у Дыховичного дважды.

Его вклад в кино и саму манеру поведения никак нельзя было назвать величественными. В нем было слишком много самоиронии, которой хватило даже на страшный диагноз, по поводу которого он горько, но все же шутил в интервью журналу GQ: «Когда мне поставили диагноз „рак лимфы“ и сказали, что жить осталось три или четыре года, я подумал, что, учитывая мой возраст, это довольно много. И ещё я подумал, что самое худшее — это начать себя жалеть. Я поехал домой. И, конечно, мне стало себя жалко. Но когда я чувствовал этот комок в горле, то улыбнулся, потому что, знаете, ведь очень приятно, когда себя жалко и что такой я… несчастный человек, умираю вот… Потом я подумал: а что, может, это такая мне выпала интересная участь? Жить быстрее. Не терять времени. И я действительно совершенно по-другому стал жить».

Голоса памяти

Вениамин Смехов, партнер по сцене Театра на Таганке, близкий друг:

— На небесах какой-то сговор сил, которые распоряжаются судьбами замечательных артистов. За месяц с небольшим взяли к себе души Зиновия Высоковского, Семена Фарады и прекрасного Ивана Дыховичного. Они были комедиантами в том смысле, что утешали народ и просвещали. Во время учебы в Щукинском училище Ванечка был таким же ярким и примечательным человеком, как и его друг и сосед по курсу Леня Филатов. У Вани было редкое сочетание офицерского чувства чести, этакая денисо-давыдовская отвага. Среди многих увлечений и занятий Ивана было сочинение музыки к любимым стихам. Он замечательно исполнял Мандельштама, того же Дениса Давыдова. Настолько замечательно, что Юрий Любимов пригласил его в спектакль «Товарищ, верь» играть Пушкина. И весь театр ему подпевал. У нас с Иваном были замечательные совместные концерты, они были запрещены официально, но нелегально вместе с Владимиром Высоцким, Валерием Золотухиным, Борей Хмельницким мы объездили всю нашу необъятную страну. Судьба Ивана как в театре, так и в кино оказалась непростой. На сцене он запомнился своей ролью Пушкина и, конечно, как Коровьев в спектакле «Мастер и Маргарита». Переиграть его Коровьева, думаю, никому не удастся. Но Ваня пошел в режиссуру и учился на Высших режиссерских курсах вместе с Александром Кайдановским у наших великих мастеров, включая Андрея Тарковского. В кино он сотрудничал с Сергеем Соловьевым и Никитой Михалковым. Я вспоминаю те времена, когда не было раздоров, когда все были вместе и был один враг — советский режим. Тогда звезда кинорежиссера Ивана Дыховичного не просто, но очень ярко восходила. Фильмы «Испытатель», «Прорва» вошли в золотой фонд отечественного кинематографа.

Ваня как неустанный испытатель собственной жизни, судьбы, любви, дружбы ушел от нас, и мир праху его, дай Бог его душе упокоения. Там он будет рядом с теми, кого любил. Никогда не забуду, как Владимир Высоцкий в период их близкой дружбы сочинил поэму «Про Ивана Дыховичного — друга закадычного». Пусть с этими словами они там, Володя и Ваня, встретятся.

Алексей Кортнев, музыкант, поэт, актер:

— Последний раз мы с Иваном Владимировичем общались, случайно оказавшись вместе в горах во Франции. Ваня был в прекрасной физической форме, выглядел совершенно здоровым, спортивным, подтянутым. Мы носились на лыжах — он очень неплохо катался. Ничто не говорило, что так скоро наступит его кончина. Всерьез мы работали вместе 15 лет назад на картине «Прорва». Но я навсегда останусь благодарен ему — первому человеку, который пригласил меня сниматься, хотя я не имел актерского образования. И видел он меня до того только на сцене студенческого театра. Сначала он пригласил нашу группу «Несчастный случай», чтобы мы спели песни для его фильма. А потом случилась странная вещь, скорее киношная, чем жизненная: за три дня до начала съемок актер, который должен был играть одну из главных ролей, отказался от нее. А я как раз крутился под рукой, записывая очередную песню. И он взял первого попавшегося: «Давай-ка ты попробуй».

Владимир Дашкевич, композитор:

— С Ваней мы познакомились ещё во времена Таганки, когда я много писал для этого театра, а он был одним из лидеров коллектива в его самые крутые времена. Для кого-то это прозвучит удивительно, но он был не столько актер и режиссер, сколько философ. Высокий интеллектуал с огромным запасом прочитанного, что резко отличало его от обычных собратьев по сцене. Уж не говоря о большом обаянии, остроумии. Если обычно актеры всем существом настроены на шефа, то Ваня отличался высокой степенью независимости. И от авторитета Любимова, и от авторитета Эфроса. К которому он, кстати, относился очень хорошо — об этом знаю, поскольку не так давно, в ноябре прошлого года, мы заседали вместе в жюри одного телевизионного конкурса и много общались. Вспоминали ту партизанскую войну, которую развернули актеры Таганки против Эфроса, пришедшего на смену Любимову, которого советские власти вытеснили за рубеж. И оба очень жалели об этой странице театральной истории. Потому что если бы актеры (говорю об основной их массе) могли здраво мыслить, они бы поняли: лучше Эфроса в этот момент им режиссера не найти.

Может быть, вообще самое интересное, что мог бы сделать Иван, но, к сожалению, не сделал, — это систематизировать и опубликовать свои мысли о театре. Он ведь много ездил, наблюдал, сравнивал. Сейчас русский театр в кризисе, никто не знает, есть ли у него будущее. Напиши Иван книгу о театре, возможно, это будущее виделось бы нам более отчетливо. Но он — человек из актерской среды. А в ней принято, если ты чего-то знаешь больше, чем остальные, лучше об этом молчать. Иначе могут жестко поставить на место. Я, кстати, не могу сейчас припомнить — а собственно, были ли у Вани близкие закадычные друзья, с которыми он мог поделиться самым сокровенным. Он был не жестким человеком. Не диктатором — редчайший случай среди режиссеров. Не любил грубой силы и сам не мог ей противостоять. И поэтому предпочел свои драгоценные блестки знаний оставить при себе.

Выбор

Лучшие фильмы Ивана Дыховичного

«Прорва» (1992)

Картина, в которой явлен образ сталинской Москвы, собрала множество наград. Советская держава уподоблена прорве, которая засасывает и уничтожает своих детей.

«Музыка для декабря» (1995)

Действие фильма происходит вовсе не в декабре, а в питерские белые ночи 90-х годов. Музыку написал минималист Антон Батагов.

«Копейка» (2002)

Сценарий Владимира Сорокина. Героиня — первая модель «Жигулей», «копейка». Она попадает то к члену политбюро, то к проститутке, то к физику-диссиденту.

Напечатать

Жизнь 00:15 / 07 Ноября 2025 15735

«С чувством гордости вышли 7 ноября советские люди на улицы Кенигсберга»

80 лет назад на нынешней площади Победы состоялся первый советский парад

Владислав Ржевский, Калининград

Труд

По площади чеканят шаг летчики, участвовавшие в Восточно-Прусской операции. Фото из открытых источников

«Поверженная прусская столица — Кенигсберг — 7 ноября 1945 года впервые за всю свою семивековую историю увидела великий Октябрьский праздник советского народа» — так 80 лет назад написала...