АНДРЕЙ МАКАРЕВИЧ: "ПЕНИЕ РАЗДЕВАЕТ"

Главная Жизнь 01:01 10 Декабря 2008 2157

Без Макаревича и его легендарной "Машины времени" страна была бы другой. Среди песен, которые распевали защитники российского парламента в дни путча 1991-го, был и знаменитый "Поворот". Но сегодня, как признался "Труду" 55-летний Макаревич, у него совсем

Сергей Бирюков

Напечатать

В ваших песнях стало меньше задора, зато больше иронии и ностальгии по давно ушедшим годам...
- Это свойство возраста, а не окружающей нас жизни. Я только что был в Камбодже и беседовал с человеком -- русским, который пережил обе тамошние войны. Он рассказывал потрясающие вещи. Представляете - идут бои, и куча детей на улицах. Потому что для них это праздник: стреляют! Они еще не понимают разницы между игрой и настоящей войной. Подбегают к гранатометчику: слушай, а пульни туда! И он разворачивается и пуляет туда. Взрослые камбоджийцы ведь тоже немножко дети. Но я уже про себя этого сказать не могу. И мне сегодня нравится не то, что нравилось 15-20 лет назад.
- А если навскидку вспомнить самые праздничные моменты жизни?
- Ну, например, когда застрелил первую рыбу в океане - после долгих бесплодных попыток. Или когда мы выступили в Таллине в 76-м году - и вдруг оказалось, что наши песни здесь уже знают непонятно каким образом, и зал ревет, требуя нас на сцену, при том, что мы уже минут 15 как с нее ушли. А сегодня я больше всего люблю моменты общения с довольно узким кругом своих друзей. Я ими восхищаюсь. Каждый из них что-то умеет делать в превосходной степени. Как правило, то, чего не умею я. Возможно, именно поэтому они так же восхищаются мной.
- То есть ваши ближайшие друзья - коллеги по группе?
- Не только, почему же. Среди них один очень известный журналист, очень хороший кинорежиссер, замечательный врач, великолепный строитель, прекрасный художник. Общения с группой мне хватает на работе. Мы в этом году как-то особенно много гастролируем. Поэтому когда возвращаемся в Москву, сразу же разбегаемся по женам и детям.
- А если попробовать выйти за узкий круг людей, которые вас восхищают - что скажете, допустим, по поводу популярности Сергея Шнурова и его матерной группы "Ленинград"?
- Я к этому отношусь спокойно. То, что это мне не близко, не значит, что это категорически плохо. Однажды Михаил Михайлович Жванецкий, которым я тоже восхищаюсь, сказал, что народ собирается там, где что-то происходит. Так вот, в "Ленинграде" и вокруг него что-то происходит. Хотя мне не нравится метод создания популярности путем произнесения известного слова из трех букв по телевидению. Я настолько не переношу кабак, что мне даже пародия на него неинтересна. Да и надолго ли такой популярности хватит? Кабак - это всегда 22 очка, перебор, пошлятина. Но смотрите, Сергей довольно прочно держится. Значит, там есть что-то еще, кроме мата. Я слышал несколько его каверов. Он сделал, например, потрясающий вариант секретовской песни "Твой папа был прав". Нет, парень безусловно талантливый. Но мне все равно не близко! (Усмехается.) Я в этом не вижу ангела.
- А в чем видите - в спасительном ретро?
- Что за русская интеллигентская традиция такая все время кого-то спасать! Да рок-музыка и не просит, чтобы ее спасали. Ей кажется, что она очень хорошо существует, и дай Бог ей здоровья. Пусть она умрет своей смертью, как умирает все вообще, мы не вечны. Да собственно, рок уже умер. Музыка в мире превратилась в очень хорошее "чего изволите". В классный, промышленно налаженный ресторан. И рок, и антирок, и альтернатива - все стало предметом купли-продажи. Как только в дело вмешались так называемые продюсеры - то, что когда-то было музыкой, фонтаном идей, превратилось в продукт или проект. И сразу же перестало быть интересным. Раньше продюсеры бегали за талантливыми музыкантами и старались стать их менеджерами. Но в какой-то момент они решили: на фиг нужно, мы будем делать все сами, потому что главные-то мы, а не они. Вот с этого началась смерть музыки, мы видим конец этой истории.
- Но разве можно назвать продюсерским проектом творчество человека, с которым, правда, у вас сложные отношения...
- Помилуйте, с кем это у меня сложные отношения?
- С Юрием Шевчуком, который сохранил в себе политический задор, ходит на марши протеста, а вы от них стараетесь держаться подальше.
- У нас с Юрой замечательные отношения. Кто придумал, что сложные? Он очень одаренный человек, и у него есть замечательные стихи. Я их люблю читать отдельно, в книжке - это, на мой вкус, лучше, чем когда он их поет. Странная, кстати, вещь, я ему об этом говорил. Вот когда ты слушаешь Высоцкого, тебе кажется, что это потрясающий стих. Но когда читаешь на бумаге, оказывается, что не такой уж хороший. У Юры в моем восприятии ровно наоборот. Я не знаю, в чем тут фокус. Но никогда ничего плохого о нем не говорил и не буду. Он взрослый, самостоятельный человек, на него смотрит огромное количество людей, они любят его песни, собираются целыми стадионами. Ну а если он считает своим внутренним долгом выходить на какие-то демонстрации, против чего-то протестовать, то это его право, я не собираюсь его осуждать за это. Точно потому же, почему я уважаю собственное право туда не выходить. У каждого из нас - свое ощущение этого мира.
- Но речь о нем зашла не в связи с политикой, а в связи с тем, что "ДДТ" - это все же не продюсерское искусство.
- Юрка? Конечно, нет. Все наши старые звери - и "Чайф", и "Сплин", и другие - не продюсерское искусство. Поскольку мы в России пока, слава Богу, отстаем от мирового прогресса. (Усмехается.) Даже "Уматурман" не продюсерское искусство. А вот все "Фабрики" - это вам результат продюсерской работы. При том, что и там наверняка есть одаренные люди.
- В одном из интервью вы неожиданно одобрительно отозвались о Диме Билане и Диме Колдуне.
- Дима Билан и Дима Колдун обладают замечательными голосами и очень профессионально ими владеют. Но для меня восхищаться голосом - то же самое, что восхищаться хорошей гитарой, которая есть у моего соседа. И совсем другое дело - что и как он на ней играет, насколько интересна и глубока его мысль. Это поразительно: человек может говорить с трибуны час, и ты не поймешь, умный он или нет. Но если он выйдет и споет две строчки, сразу понятно, м...ак или не м...ак. И ничего тут не сделаешь. Пение раздевает.
- А кто из музыкантов будет гостем на ваших юбилейных концертах?
- Развеиваю еще один миф: у меня нет юбилейных концертов. Считаю, что день рождения - вещь личная, я отмечаю его в узком кругу за столом с близкими и друзьями, о которых я уже говорил. А недавний концерт в Кремле был просто концертом "Машины времени", которым мы закрыли программу, связанную с выходом альбома Time Machine. Теперь мы начинаем готовиться к 40-летию группы, причем программу строим не сами - нам ее уже составили фаны на нашем сайте. И это тем более не имеет никакого отношения к моему дню рождения. Ненавижу само слово "юбилей", мне сразу Брежнев мерещится.
- Вы так же интенсивно занимаетесь спортом, например вашим любимым дайвингом?
- Дайвинг - не спорт: это фан, удовольствие. На спорт, к сожалению, практически нет времени. На лыжах в этом году совсем не покатаюсь. Помимо концертов я ведь еще веду колонку в журнале Story. Фильмы снимаю - последний из них посвящен океану у берегов Южной Африки. Книги оформляю как художник. Да и свои картины пишу.
- А еще книги - на днях выпустили книжку о кулинарии, угостили всех пришедших на презентацию шурпой собственного приготовления. Жирная, надо сказать, была, наваристая. Вот это увлечение кулинарией не рискованно ли для фигуры, да и здоровья?
- Я никогда ничем не увлекался чрезмерно. В том числе кулинарией. Я всем занимался ровно настолько, насколько это приносит удовольствие. Поэтому мне легко и сладостно сочинять музыку. Легко и сладостно писать книги. В "Занимательной кулинарии" я просто рассказал об одном из своих любимых занятий. Не более того. И разве я похож на человека, который чрезмерно потребляет пищу?
- Пожалуй, нет. Хотя на старых фотографиях вы стройнее.
- Ну что вы хотите. Все мы смотрим на наши старые снимки с грустью. Кстати, сейчас прекрасный режиссер Бахтиер Худойназаров собирается делать фильм про "Машину времени". Я ему, конечно, помогу с материалами. У нас довольно много различных съемок начиная с 1982 года. Но до 82-го нет ничего. Потому что единственная любительская кинокамера в нашей компании была только у меня - отцовская 8-миллиметровая АК-8 производства ГДР. И когда мы играли, снимать нас было некому. А вдруг кто-то все-таки снимал? Может, этот человек прочтет вашу газету и даст о себе знать? Вот это был бы действительно подарок ко дню рождения.
- Раз уж речь зашла о кино, хотелось бы узнать, как дела у вашего сына Ивана, как развивается его актерская карьера?
- Почему бы вам не позвонить ему? Он уже взрослый мальчик.
РЕЗЮМЕ
Андрей Макаревич, музыкант, поэт
Родился 11 декабря 1953 года в Москве. Отец - архитектор-оформитель, рисовальщик и музыкант-любитель, мать - врач. В отрочестве увлекся гитарой и песнями Высоцкого. В 1977-м окончил Московский архитектурный институт, из которого временно отчислялся по установке "очистить ряды студенчества от волосатой нечисти". В 1969 году создал группу "Машина времени". В 1980 годах песня "Поворот" (музыка Кутикова, стихи Макаревича) стала лидером хит-парада популярной молодежной газеты. 25-летие и 35-летие "МВ" отмечено концертами на Красной площади. В 2002-м Макаревич создал джазовый "Оркестр креольского танго", оставаясь лидером "МВ". Выпустил 27 виниловых и CD-альбомов. Автор восьми книг. Профессионально занимается графикой. Увлекается подводным плаванием, кулинарией. Имеет дочерей Дану, Анну и сына Ивана.

Напечатать

Жизнь 00:15 / 07 Ноября 2025 12843

«С чувством гордости вышли 7 ноября советские люди на улицы Кенигсберга»

80 лет назад на нынешней площади Победы состоялся первый советский парад

Владислав Ржевский, Калининград

Труд

По площади чеканят шаг летчики, участвовавшие в Восточно-Прусской операции. Фото из открытых источников

«Поверженная прусская столица — Кенигсберг — 7 ноября 1945 года впервые за всю свою семивековую историю увидела великий Октябрьский праздник советского народа» — так 80 лет назад написала...