Про легендарного Чапая слагались стихи и песни, снимались (и снимаются!) фильмы, его имя обросло мифами, как днище старого баркаса ракушками... А мне довелось быть знакомым с Александром Васильевичем Чапаевым, сыном геройского комдива, фронтовиком, дослужившимся до генеральских погон. Впервые встретились мы с ним 40 лет назад.
Первенец Александр появился на свет в семье Чепаевых, когда отцу, Василию Ивановичу, было 23 года, а матери, Пелагее Никаноровне, всего 16. Жили они в селе Сиротская слобода, на месте которого позже вырос город Балаково. Я неслучайно написал «Чепаевых». Это настоящая фамилия, именно так родители и дети были записаны в церковных книгах.
Сын героя Гражданской войны получил сначала аграрное, а затем военное образование. Окончил артиллерийское училище, стажировался в Академии моторизации и механизации Красной армии. С первых дней Великой Отечественной оказался на фронте. В октябре — декабре 1941 года дивизион под его командованием сражался на подступах к Москве. Там Саша получил первое ранение. В воспоминаниях будущего маршала Еременко есть такая запись: «На одной из батарей я встретил капитана Александра Чапаева. Дерется самоотверженно и честно».
Александр Васильевич отмечался наградами за участие в битве под Прохоровкой, в освобождении Полоцка и других сражениях. После Победы прошел курсы при Академии имени Дзержинского, уже в звании генерала командовал артиллерией Приволжского военного округа.
В феврале 1977-го я приехал в Москву. Прямо с вокзала позвонил генералу, представился, попросил о встрече. И на следующее утро был в многоэтажном доме возле метро «Сокол». Дверь открыл сам Александр Васильевич в военной форме, с орденской колодкой на груди. Он и в 67 не утратил выправки и чем-то напоминал Чапая в исполнении артиста Бабочкина. Я спросил, каким ему запомнился отец.
— Худощавый, среднего роста. Он работал столяром, помню, как по утрам уходил на работу с инструментами в ящике за плечами. В Первую мировую он воевал в Карпатах, приезжал на побывку с подарками. Однажды привез мне трофейный перископ. Летом 1917 года он, уже трижды георгиевский кавалер, после тяжелого ранения лечился в Саратове. Мест в госпитале не хватало, отец снял угол в частном доме и взял меня к себе. Рассказчик он был замечательный, по вечерам вспоминал забавные истории, а еще любил петь песни про Разина да Пугачева.
Октябрьскую революцию в 1917-м отец встретил в Николаевске. Солдаты расквартированного там полка избрали Василия Ивановича командиром. А в соседнем Балаково военным комиссаром был его младший брат, Григорий Иванович Чапаев. В марте 1918 года он погиб, когда в город вошли белые. Восстание быстро подавили. Я видел отца у гроба Григория Ивановича. Вид у него был гневный, злой, кулаки сжаты...
Сделав небольшую паузу, мой собеседник заметил:
— Некоторые историки считают, что Чапаеву не хватало выдержки, зато с избытком было партизанщины. Если это и было, то только на первых порах. Я подробно изучил два десятка операций и убедился, как тщательно отец их готовил. И бойцы были готовы идти за своим командиром в огонь и воду. Уже после гибели отца в сентябре 1919-го реввоенсовет Туркестанского фронта постановил присвоить его имя 25-й стрелковой дивизии, которой он командовал.
Мы поддерживали связь с сыном легендарного Чапая до 1985 года, когда генерал ушел из жизни. Осталась улица Александра Чапаева в воронежском селе Першино, которое в 1943-м освобождал его полк. А мундир с 16 боевыми наградами, портрет и личные вещи выставлены в экспозиции музея Василия Ивановича Чапаева в Чебоксарах. Славный сын и геройский отец здесь снова встретились...
