Легитимность бывает разной. В монархиях люди уверены, что власть от Бога, и считают естественной передачу ее по наследству. Существует легитимность харизматическая - это когда народ сам боготворит своего любимца, хоть он может быть и диктатором, как Сталин или Гитлер. Наконец, XXI веку больше соответствует легитимность демократическая - народного избрания.
Власть, чтобы быть сильной, не должна вызывать сомнений в законности и справедливости своего происхождения. Если такое сомнение возникает - беда для государства, которое может и разрушиться. Вспомним, как распался Союз ССР. Немаловажную роль сыграло то, что всенародно избранный президент России Борис Ельцин стал восприниматься как более легитимная фигура, нежели лидер Советского Союза Михаил Горбачев, получивший власть из рук не слишком уважаемого Съезда народных депутатов. После этого занятие Ельциным кабинета Горбачева в Кремле было лишь вопросом времени: избиратели сочли это совершенно естественным. То есть легитимность лежит не в кабинетах, а в головах подданных или граждан.
Коль скоро используются демократические процедуры, люди должны понимать, что все происходит по закону, их уважают, к их мнению прислушиваются и выбор - за ними. Отсюда огромная значимость диалога с избирателями, который должен быть в центре любой кампании. Однако у нас с диалогом получается неважно.
Причем послушаешь иных комментаторов - виной всему Владимир Путин. Он-де сам подает плохой пример, отказываясь от дебатов с другими кандидатами, не то что западные лидеры. Но, во-первых, ни один глава зарубежного государства не станет дебатировать с претендентом, имеющим ничтожный рейтинг. Представить себе дискуссию Джорджа Буша с кандидатом от американских либертарианцев или социалистов, которые неизменно участвуют в выборах, просто невозможно. Пока ни у одного из соперников Путина рейтинг не приблизился и к 4 процентам. Во-вторых, Путин как раз постоянно ведет разговор с народом: и когда часами отвечает на вопросы россиян на общероссийских телемостах; и когда говорит о приоритетах своей политики на встречах с зарубежными коллегами, с членами правительства; и когда, как в четверг, произносит предвыборные речи, где подводит определенные итоги своей работы и говорит о конкретных планах на ближайшие 4 года. Путин-то с избирателями разговаривает, причем больше, чем какой-либо руководитель страны до него.
Удивляют другие кандидаты и партии, не проявляющие к избирателям большого интереса.
КПРФ разговаривать с людьми сама практически отказалась, выдвинув от себя кандидатом представителя другой партии - аграрной. Причем Николай Харитонов не пользуется репутацией серьезного оратора, способного донести до избирателя свою мысль не расплескав.
Либеральные партии решили, что разговор с избирателем - дело лишнее, а потому вообще никого не выдвинули. Ирина Хакамада высказывается исключительно от своего имени, хотя и делает это неплохо, как показали начавшиеся на этой неделе первые дебаты.
От Сергея Глазьева люди в последние недели и дни слышали вовсе не о судьбах страны, а о его разборках с Дмитрием Рогозиным внутри теперь уже скандально знаменитого блока "Родина".
Очень сильно выступил Владимир Жириновский. Как выяснилось, сын юриста не читал законов, которые сам же принимал. Он-то думал, что выдвинет от ЛДПР своего телохранителя Малышкина, а на телеэкранах появляться будет сам. Даже в "Останкино" уже приехал на запись первых теледебатов. Тут и выяснилось, что по закону если кандидат жив и здоров, то агитирует он сам. А чиновник категории "А", к коей принадлежат и депутаты Госдумы, вообще ни за кого агитировать не может. Так что Жириновский из-за незнания законов тоже упустил шанс поговорить со страной.
Но сильней всех отметился Иван Рыбкин. Сейчас при имени Рыбкин все расплываются в лукавой улыбке. Разговору со страной он предпочел сначала исчезновение, а затем поездку для "разбора полетов" к своему патрону - Борису Березовскому. Поведение Рыбкина загадочно, вариантов для его объяснения может быть четыре: пиар-акция, происки спецслужб, внезапное умопомешательство, наконец, загул. На пиар не похоже, у Рыбкина достаточно квалифицированные консультанты (Ксения Пономарева), которые понимают, что после киевского вояжа он потерял и те 0,3 процента, которые имел. Спецслужбы в сюжете своего исчезновения он сам не винит, да и непонятно, зачем им везти его в Украину, создавая себе проблемы. Сомнения в его умственном здоровье Рыбкин отмел, заявив, что у него есть на сей счет особая справка. Таким образом, четвертая версия оказывается наименее противоречивой и наиболее возможной. После возвращения, обидевшись на всю окружающую среду, Рыбкин принял решение в дебатах не участвовать и правду-матку об антинародном режиме народу не резать.
Все это было бы смешно, если бы не было так грустно. История с Рыбкиным ударила не только по нему (это его проблема), но и по имиджу России. За рубежом очень пренебрежительно отозвались о стране, где такие люди претендуют на президентский пост, а многие политические силы считают излишним разговаривать с собственным народом.