ЕСЛИ НАВОДИТЬ ПОРЯДОК ПО ПОРЯДКУ
Склонность государственных мужей к прогулам на манер школьников и студентов наблюдается издавна. Иное дело, какие аргументы приводятся в разные времена для оправдания этого.
В начале XIX века Александр I назначил членом Государственного совета адмирала Павла Васильевича Чичагова, которому император весьма благоволил. Тот, посетив поначалу несколько заседаний Госсовета, впал затем в столь долгое отсутствие, что невольно обратил внимание венценосной особы на свое вызывающее поведение. Государь с некоторым неудовольствием сделал адмиралу замечание и потребовал объяснений.
"Извините, Ваше Величество, но в последнем заседании, на котором я был, - нашелся Чичагов, - шла речь об устройстве Камчатки. Поэтому я решил, что в остальной России все уже устроено и надобность совету собираться отпала".
Двести лет назад этот шутливый аргумент был, пожалуй, даже менее актуален, чем нынче. Учитывая перманентный энергетический кризис на восточных окраинах России, можно сказать, что и тогда, и теперь их обустройство происходит при свечах.
ОТ ЕЖА ДО ЕЖОВЩИНЫ
Понятие о государственном преступлении сформировалось в России значительно позже, чем в большинстве европейских государств. Может быть, поэтому оно отличалось некоторым своеобразием, проще говоря, небывалой суровостью и заключалось в том, что самодержец выступал и следователем, и судьей в собственном деле. В ряду государственных преступлений первое место занимала "большая измена", именуемая также "великим государевым делом". За ним шли менее значительные преступления, список которых был чрезвычайно обширен: от побега за границу или нежелания вернуться в Отечество, поскольку петровское "окно в Европу" распахивалось в основном в российскую сторону, до отказа пить здоровье государя и даже пить по такому случаю разбавленное вино. Лишь в середине XVIII века по этому поводу было принято некоторое послабление: "отказ пить на здравие в вину не ставить и не доносить об этом".
Но примерно в это же время был подвергнут пыткам придворный шут Елизаветы Петровны, который опрометчиво пошутил, поднеся государыне в шапке ежа, как он объяснил, "для смеху". В результате возникло дело о попытке испугом подорвать здоровье августейшей особы.
Многим российским подданным за годы развития политического сыска пришлось пройти путь от первой "виски" на дыбе до "виски со встряской". Самая сильная такая "виска со встряской" была при сталинском наркоме внутренних дел Ежове.
И пусть это навсегда останется только как предмет исторических исследований.
09:26
Сны мечты в Нью-Дели
