На маршруте Lodeve - St-Andre les Alpes - Guillestre - Challes les Eaux
Стартуем в городе Лодев. Позади остались Пиренеи, а вместе с ними – влага и прохлада. После преодоления небольшого перевала выбегаем на равнину. На фасаде придорожной гостиницы, табло термометра показывает +29. А всего лишь 5 часов утра, еще темно. Небо осыпано звездами, нет ни одного облачка. Наступающий день обещает к духоте добавить еще и солнцепек.
Прованс отличается от Гаскони более сухим воздухом и растениями, соответствующими более сухому климату. Зеленая краска в природе Провансе не столь яркая. Там, где попадаются участки дикой природы, здесь много колючего кустарника и меньше больших деревьев. Много оливковых рощ, внешне напоминающих пейзажи греческой глубинки. Удивили поля, засеянные лавандой. Удивили своими размерами – в некоторых местах они простираются до самого горизонта. Куда же потом девают такую уйму травы? Внешнее такое впечатление, что в Провансе под лаванду отдано значительно больше сельхозугодий, чем даже под виноград. Да и вообще во Франции, поставляющей вино и бренди во все уголки мира, я ожидал увидеть значительно больше виноградников.
Уже на старте в Лодеве узнаем новость: одной командой на «La France en Courant» стало меньше. Днем ранее мы узнали о скандале в команде Back Europ (Skechers), составленной преимущественно из уроженцев Марокко. Ее командир Хамид уже не впервые выставляет коллектив в этом Туре по Франции, и всегда борется за победу. Хамид – сильный бегун, но «славится» тем, что любит устанавливать диктатуру. Повздоривший с ним Карим пришел в нашу команду и предложил Краснобаеву свои услуги, то есть – свои быстрые ноги. Сергей перед тем, как идти к Сурдону и Ворьё, решил посоветоваться с нами. Мы (во всяком случае, лично я) чувствуем, что 25 километров у нас идут нормально, а последние 3 – уже через силу. И скорость в концовке значительно падает. С включением Карима в нашу команду не только каждый из нас будет бежать быстрее, чем сейчас. Еще и Карим бежит значительно лучше любого из нас. Так что никто в нашей команде против Карима не возражает – он даже ужинает уже в нашей компании. Но руководители «La France en Courant» высказали вето. Если бы мы просто взяли человека со стороны – это, пожалуйста. Но переходы спортсменов из одной команды в другую уже по ходу гонки исключены.
А на следующий день после ухода Карима команда Skechers осталась вшестером – до того у них человек выбыл из-за травмы ноги. Таким образом, им приходится делить 200 километров на 6 – по 33 километра на человека в день. Можно бежать и по 25, но тогда Ворьё выставит команде такие коэффициенты, что она не сможет бороться за призы. А 33, видимо, оказались слишком сильной нагрузкой. Уже через день команду начала косить эпидемия травм, и Skechers снялись с соревнований. Таким образом, мы – команда «Диво Сибелко» - сразу перебралась в общем зачете с седьмого на шестое место.
На всех горных французских дорогах отбойники обшиты деревом мягких пород. Видимо, древесина во Франции дешевле, чем в России
вот на горизонте появляются Альпы. Если Пиренеи перед нами возникли как-то постепенно вырастая из небольших холмов, то главные горы Европы уже издали впечатляют своими масштабами. Как ни странно, этот подъем не так выматывает, как пару дней назад – Пиренейские. Мы бежим по шоссе вдоль довольно широкой реки. Если не видеть эту реку постоянно и не брать в расчет то, что мы продвигаемся навстречу ее течению, то вообще кажется, что мы бежим по ровному участку. Иногда создается впечатление, что здесь больше спусков, чем подъемов. Но в итоге за 80 километров пути как-то незаметно набираем высоту с 300 до 900 метров.
Населенные пункты встречают все реже. Соответственно, дикие животные – чаще. Еще на равнинах Гаскони нам на дороге попадались раздавленные зайцы, крупные пестрые птицы и даже хищный зверек с большим пушистым хвостом – наверное, хорек, а может быть, даже куница. В Провансе несколько раз видел на дороге мертвых змей и крупных ящериц. Но ведь машины по всем этим дорогам ездят очень редко. Наверное, именно по этой причине животные здесь так осмелели, что для них асфальт стал частью жизненного ареала. На нем выгуливают детенышей, спят и даже занимаются процессом увеличения популяции. Так, во время стоянки на краю скошенного пшеничного поля я заметил зайца. Своей серой спинкой он почти сливался с землей. И с расстояния 15-20 метров я его смог увидеть, лишь когда заяц поскакал – неподвижного рассмотреть было невозможно. Вскоре появился и второй заяц – он гонялся за первым, а потом запрыгнул на него. Видимо, через пару месяцев численность этих животных в Провансе еще увеличится. Интересно, есть ли во Франции охотники, и есть у них какие-то ограничения?
Отважные французские зайцы подпускают на расстояние вытянутой руки...
...а птенцы сами лезут под колеса редко проезжающих автомобилей
А в городке Сент-Андрэ лес Альп я удивился еще больше. На окраине кемпинга я сначала наблюдал за маленьким игривым пони и двугорбым верблюдом, которые паслись рядом с футбольным полем. Они не привязаны и не отгорожены – забор не позволял этим животным только выходить на футбольное поле. А в другие стороны им путь открыт – хоть в сторону города, хоть диких гор, хоть к берегу большого озера. А потом здесь же я увидел еще и несколько зайцев. Один из них подпустил меня с фотоаппаратом на дистанцию одного метра. Когда я наклонялся к нему и фотографировал, а потом еще протягивал руку, заяц этого не боялся – будь я меня рука на полметра длиннее, я бы схватил его за шиворот. Заяц пугался только близкого треска и шуршания травы, когда я пытался сделать еще один шаг в его направлении. А от палящих лучей солнца здешние зайцы прятались под пластиковыми столиками и стульями, и даже под чугунным ящиком, предназначенным для барбекю.
Потом, осматривая местность с одного из альпийских перевалов, я видел стадо оленей. Но они были не столь смелы, как зайцы - олени начали прятаться в густом кустарнике, когда расстояние между ними и нашей машиной уменьшилось метров до 200.
Самые высокие горы начинаются после курортного городка Бриансон. Сельхозугодья сменяются хвойными лесами, потом – альпийскими лугами. С северной стороны склонов вместо травы мы видим голые скалы с белыми шапками ледников. Еще позавчера в обед нас мучила жара – до 40 градусов в тени, а сейчас мерзнешь даже в куртке, если стоишь неподвижно.
На отрезке шоссе длиной всего 25 километров мы забегаем с высоты 1350 до 2650 метров. Через перевал ведет старинная дорога из провинции Верхние Альпы во французский Савой. Новый кусок автотрассы проложен через тоннель, проложенный высоте 2200 метров над уровнем моря. Но Даниэль Менар и Андрэ Сурдон не ищут для нас легких путей – мы бежим не через тоннель, а через перевал. И не жалеем об этом – настолько красивые пейзажи открываются с верхотуры!
За этим тоннелем начинаются большие Альпы
Правда, самый верхний участок дороги достается Саше Побережному и Ире Хренковой. А мы на перевал заезжаем на микроавтобусе, и с верхней части шоссе я поднимаюсь еще по козьей тропке. Между двумя каменными утесами вижу ледник. Но вблизи он не так красив, как издалека. Он напоминает мартовский снег в верхней части, а в нижней – просто болото на крутом склоне.
Чтобы достичь «настоящего» снега и льда, маленькая группа туристов дружно чавкает ногами по топи, а потом осторожно двигается по светло-серому насту, то проскальзывая ногами, то проваливаясь по колено. Навьюченный ишак упирается. Его двое толкают в задницу. Ишак трубным криком выражает возмущение.
Когда спускаюсь к шоссе, навстречу попадается еще одна группа туристов с ишаком. На этом перевале, похоже, ишаки – второй по популярности вид транспорта, после велосипедов. На третьем – автомобили. Их на стоянке всего три, включая наш микроавтобус. Сюда доезжают лишь любители полазить по горам, а весь транзитный транспорт из Верхних Альп в Савой идет через тоннель внизу.
Велосипедисты, столь привычные на всех провинциальных французских дорогах, здесь на перевале вообще в громадном количестве. И со стороны Савойи их становится еще больше. Наш микроавтобус спускается со скоростью 60 километров в час. А велогонщики, один за другим, проносятся, со свистом обгоняя нас, словно стоячих. За первым из этих безбашенных едет машина-техничка, из которой через динамик несутся команды. Как я понял, не из серии – «потише, парень», а с корректировками траектории пути велосипедиста.
Но есть такие, которые и в подъем идут не столь резво, как эти лихачи, и спускают не столь стремительно. Видимо, эти - пенсионеры, школьники и просто любители. Но экипированы все очень добротно.
В Альпах велосипедистов еще больше, чем на равнине
На высоту 2650 метров забрались пол-команды "Диво Сибелко" и шеф Тура Андрэ Сурдон
Нам предстоит довольно крутой спуск. На участке шоссе длиной 30 километров предстоит спуститься с 2650 на 650 метров. То есть, в среднем на 70 метров на каждом километре. Для меня сейчас это – хуже всего. Во-первых, забиты передние бедренные мышцы. Когда выхожу на старт, они не только болят, но порой даже не слушаются. Пару раз ноги у меня просто неожиданно подкашиваются, и я едва не падаю на шоссе. Во-вторых, когда ставишь ногу на поверхность, наклоненную вперед, ступни уезжают в кроссовке вперед. Давление на пальцы увеличивается, и снова напоминают о себе мозоли, которые на днях так удачно вырезала врач нашего Тура.
В промежутках отдыха между собственными километровыми пробежками я постоянно меняю кроссовки. Их у меня три пары под передним сидением справа от водителя. Я меняю не только кроссовки, но и стельки в них. Ставишь стельку – от тесноты начинают болеть пальцы. Убираешь стельку – под тяжестью моего тела начинают болеть передняя часть подошвы. Если ставлю ногу на асфальт, начиная с наружной части ступни, болит сустав у основания мизинца, если с внутренней – у основания большого пальца.
Намучившись на четырех-пяти этапах, прошу Сергея и Валю подменить меня. Они теперь бегут спуск по очереди. Бежится им вроде легко – дыхание на спуске вроде бы совсем не сбивается, пульс высоко не поднимается. Но и у Вали вскоре начинает ныть колено.
Оригинальный парк громадных соломенных скульптур в горах французской Савойи
Когда выходим на равнину, мне уже бежится без проблем. Теперь я стартую через каждые пять минут. И хотя на второй половине каждого километрового участка стараюсь набегать, то есть, не снижать темпа, а даже наращивать его. Прихожу в себя быстро – за пару минут дыхание полностью восстанавливается. В очередной раз досадую, что нас не восемь, а семь. Держать смены парами было бы оптимальным вариантом. Сергей и Валя сейчас стартуют через раз, и для них интервал отдыха в 13-15 минут вообще кажется слишком долгим – перед очередным выходом на старт всякий раз даже приходится делать короткую пробежку и растяжку всех мышц.
На равнине нас снова накрывает жара. Здесь, как и в Гаскони, как в Провансе в обеденное время +35 в тени. И если «стандартные суточные» 25 километров мне даются в целом довольно легко (не считая боли в ступнях и передних бедренных мышцах), о последние три километра, которые «сверх нормы», уже бегу, как принято говорить, на морально-волевых. Но вот, наконец, выбегаем на улицы маленького городка …, и вскоре изза поворота показывается центр города, где на площади виднеется наша надувная финишная арка. Вяло ответив на бодрые вопросы Андрэ Сурдона и Доминика Шевалье (отвечали Сергей и Валя, а я поддакивал), отправляемся в спасительный душ.
О французском дУше – отдельное слово. Экономия в Западной Европе возведена в культ. И Франция в этом плане не осталась в стороне. Мы заходим в душ два раза в сутки, а если вечер выдается жаркий, то еще и третий раз перед сном. Привычных вентилей – для горячей и холодной воды – мы нигде не увидели. Регулировать температуру струи ты не можешь. Под каждой лейкой – всего лишь одна кнопка. Нажмешь – какое-то время течет вода. Иногда горячая, и тогда приходится только смачивать ладони и обтирать им все тело. Иногда – теплая. Иногда – холодная. Холодная может быть умеренно холодной, а может быть – ледяной. Когда после прохладного высокогорного воздуха еще и вода в душе ледяная – это не очень приятно. Но подобное случилось всего лишь раз. Потому что второго раза мои уши не выдержали бы: так громко визжали и рычали под холодными струями теплолюбивые французы.
Теперь про «какое-то время, в течение которого течет вода». Иногда это – полминуты. А иногда – лишь пару секунд. Можно, конечно, одной рукой постоянно давить на эту кнопку. Но вода все равно появляется не сразу после нажатия: 10 секунд давишь всухую, потом 2 секунды течет вода. А во вторых, давить и одновременно мылиться – не очень удобно.
Но в одном душе я столкнулся с другой крайностью — в раздевалке сельской футбольной команды. Пришел туда один, когда остальных уже не было. Техническое устройство этого душа заставило меня задуматься. Ни под одной из 11 леек (по числу футболистов в команде) нет даже кнопочки. Есть только большая рукоятка-кран красного цвета, как у нас на газовых плитах. Поворачиваю ее на 90 градусов. Никакой воды. Поворачиваю еще на 90 градусов. Опять нет воды. Еще раз на 90 — опять нет. Иду назад в раздевалку. Когда успеваю одеться — полилась вода, сразу из 11 леек. Моюсь недолго, потому что минуты через три воды на полу уже по щиколотку. Поворачиваю красный кран на 90 градусов. Вода течет. Я жду. Через пару минут еще поворачиваю. Вода продолжает течь. И я, к ужасу своему, осознаю, что не помню — сколько раз я повернул эту рукоятку, когда включал ее. И в каком положении она была изначально. А вода уже пошла из душа в раздевалку и скоро потечет в коридор и в кабинет директора клуба. Не тратя время на одевания, я «побежал» вдоль труб, идущих в душ. И лишь возле входа в домик нашел большой вентиль. Поток воды из 11 леек прекратился. Я с облегчением вздыхаю и думаю: «А может быть, владелец этого клуба, или его директор — широкой души россиянин, или щирый хохол? Или размашистый кавказец? Ну, совсем не европейская система управления потоком воды в этом душе!»
