Глава департамента экономической политики и развития Москвы Максим РЕШЕТНИКОВ рассказал «Труду» о том, куда движется столица и за какие деньги.
— Максим Геннадьевич, по населению нашу столицу можно сравнить со средней европейской страной. А по экономике?
— Давайте считать. По предварительным данным, объем ВРП — порядка 11 трлн рублей, или 350 млрд долларов. В целом валовый региональный продукт российской столицы превышает ВВП таких стран, как Бельгия, Швейцария или Швеция. Но корректнее все же сравнивать Москву с мегаполисами. И тут надо считать всю столичную агломерацию, а это уже 520 млрд долларов. С этим мы входим в десятку крупнейших городских агломераций мира типа Нью-Йорка, Лондона, Гонконга, Шанхая...
— Но сегодня, когда против России объявлены санкции, как себя ведут инвесторы?
— В первом полугодии 2014-го объем инвестиций в основной капитал вырос на 2,5%. Но темпы роста замедляются, в том числе из-за сокращения иностранных вложений. Раньше крупные инвесторы брали средства на внешнем рынке и кредитовали свои проекты в Москве. Сейчас эта модель сломалась. Идет поиск замены источников кредитования. Разумеется, те проекты, которые уже запущены, нет смысла останавливать. А вот по новым нужно разобраться, понять, какие будут ставки, доходность, риски: При этом нельзя сказать, что все остановилось. И предложение денег есть, и собственные средства. Да и результаты деофшоризации чувствуются. Но пауза в бизнесе возникла...
— Сколько может продлиться такая неопределенность?
— В нестабильной модели нам придется пожить не менее двух-трех лет. До той поры, пока экономика не нащупает новые драйверы, а мы не увидим темпы роста хотя бы 1-2%.
— Москва перестала быть городом-тружеником, она стала столицей офисного планктона. Это к лучшему?
— Не могу с вами согласиться. Москва, как любой мегаполис, должна иметь сбалансированную структуру экономики, в которой производство занимает достойное место. За годы деиндустриализации доля промышленности упала до 13%, что очень мало. По моим оценкам, она должна быть в полтора-два раза выше. Конечно, речь идет не о возрождении гигантов типа «Серпа и Молота» или ЗИЛа. Городу куда нужнее высокотехнологичные предприятия — электроника, программное обеспечение, сложное машиностроение, химия, фармацевтика, оборонка, — то есть такие, которые примыкают к научной базе.
А вообще с промышленностью в столице любопытная ситуация. Мы недавно проанализировали, как используются офисные площади в городе, и выяснили, что в Москве работает много производств, о которых мало кто догадывается. Например, швейные цеха, производство изделий из кожи, широкого ассортимента продукции легкой промышленности. То есть городу есть куда развивать свою индустрию: Москва — гигантский потребительский рынок, и глупо не воспользоваться этим для развития таких сегментов промышленности.
В то же время, увы, из города уходит пищевая промышленность, особенно алкогольная. Ушли «Кристалл», «Эфес», и это привело к потери акцизов. Мы понимаем, что уровень издержек для производства в городе довольно высок, стараемся облегчить бремя. К примеру, промышленность у нас освобождена от налога на торгово-офисную недвижимость, мы предоставляем ряд льгот для высокотехнологичного, инновационного производства, автомобилестроения, тех же технопарков и технополисов. Мы обязательно будем и дальше поддерживать самые разные формы производства и для каждого вида реализуем свои инструменты поддержки.
— Существует стратегический план развития промышленности?
— В целом мы понимаем, куда движется город, но очень сложно сказать, какие виды промышленности будут востребованы через 10-20 лет. Естественно, это будут инновационные отрасли. Куда как не в Москву, где столько институтов, привлекать лучшие мозги? Санкции санкциями, но мы заинтересованы в импорте наиболее передовых технологий. Не из Европы, так из Азии. Москва всегда остается плавильным котлом людей, идей и бизнеса.
— А что у нас происходит с Новой Москвой, о которой еще пару лет назад было столько шума?
— Развитие новых территорий — дело не одного дня и не пары лет. По всем новым территориям идут проектирование и планировка, реконструкция магистралей — Калужского шоссе, к примеру. Главная задача — изменить баланс рабочих мест. Пока что там больше людей живет, чем работает, и надо эту ситуацию выравнивать.
— Город в состоянии остановить рост цен на продукты?
— Инструмент здесь один — развивать конкуренцию, обеспечивать завоз продуктов, не попавших под ответные санкции. Мы сейчас создаем распределительные центры снабжения продовольствием нового поколения, проводим ярмарки для регионов. Не так давно мэр открыл новый агропромышленный кластер, для чего была организована его поездка в Азербайджан.
— Планируется ли сокращение городских программ в связи с санкциями?
— Еще раз: я бы не переоценивал значение санкций в среднесрочной перспективе. Мы исходим из того, что все городские программы будут реализованы. Их главный источник — городской бюджет, а он у нас на сегодняшний день крепкий и стабильный. Признаем, что у нас низкий рост доходов, но с другой стороны, мы научились эффективней расходовать деньги. Москва в сложной ситуации уже не первый год. С 2012 года мы ощутили падение роста доходов. Он был под 20%, а в 2012-м получили 4,6%, в прошлом году — вообще 1,5%, ниже инфляции. И мы начали экономить на всем, особенно на закупках — и добились экономии порядка 150 млрд.
Второе направление — мы наладили персональный учет получателей услуг. Взять, к примеру, школы, которые у нас финансируются по подушевому принципу. Но дети в течение года переходят из школы в школу, а это никак не учитывалось — в результате и новая школа получает за него, и в старой он остается на довольствии. Когда мы наладили учет передвижений, то на этом сэкономили 10 млрд.
Многие формы соцподдержки безадресные. Допустим, пособия на детей: кому-то они действительно нужны, а для кого-то мелочь несущественная. Так пусть каждый, кто желает получить пособие, напишет заявление! И это сразу сократило число получателей пособия в разы.
А взять адресную инвестпрограмму — там у нас традиционно большие расходы по инженерии. Стали разбираться, для кого мы строим коммуникации. Оказывается, для девелоперов, получающих за коммерческое жилье сверхприбыль. Но с их-то рентабельностью они точно могут себе позволить самостоятельно оплачивать подводку тепла и воды...
Такой подход позволяет даже в условиях скромного роста доходов оптимизировать расходы, а значит, больше денег отправлять на строительство дорог, метрополитена, важных объектов инфраструктуры.
— Так бюджет у города бездефицитный?
— Дефицит есть, но мы его гасим, например, за счет продажи непрофильных, убыточных объектов. К примеру, когда мы поняли, что городу не нужна приносящая многомиллиардные убытки и по факту дублирующая теплоснабжение Московская объединенная энергокомпания (МОЭК), ее продали за 100 млрд структурам «Газпрома» — для них это профильный бизнес. И городу, и им выгодно.
— Какие у вас ожидания по поводу нашумевшего налога на недвижимость — он принесет прибавку в бюджет?
— Москва не планирует существенного роста поступлений в бюджет в первые годы по новому налогу. В 2016-м мы ожидаем поступления в пределах 3,5 млрд. Эти деньги будут направлены на реализацию госпрограмм.
— Отразится ли нынешний кризис на строительстве жилья?
— Сейчас в городе строится достаточно домов, в том числе для очередников. Думаю, повышать темпы строительства уже не стоит. Москва серьезно перенаселена, и теперь важно, чтобы комфортная городская среда, развитие социальной и транспортной инфраструктур подтянулись к запросам населения.
— Кстати, об избытке населения: Москва будет как-то ограничивать рост количества мигрантов?
— Напомню, что в первом чтении Госдумой принят закон, который существенно меняет механизмы регулирования трудовой миграции. До сих пор труд мигрантов приносил огромную выгоду только работодателю, но не городу и его жителям. Многие трудились нелегально потому, что и прибыль работодателей, и доходы гастарбайтеров превышали риски, связанные с их использованием. Борьба с нелегалами велась на административном уровне, но в последнее время были приняты инициативы экономического характера, которые дадут ожидаемый эффект. Например, новое правило, по которому мигранты из безвизовых стран могут находиться в стране без оформления только 90 дней, затем должны выехать и вернуться только через 90 дней. За нарушение — запрет на въезд в РФ на пять лет. Это заставляет оформить патенты.
Только по Москве их количество составило 660 тысяч. Новый закон позволит регионам определять цену патента, а это еще один инструмент регулировки иммиграционного потока — мы сможем выровнять стоимость рабочей силы. Очевидно, что в такой ситуации труд москвичей и представителей других российских регионов экономически станет более выгодным, чем использование рабского труда мигрантов.
— В прежние годы экономическую руку Москвы можно было обнаружить где угодно. Как сейчас город относится к экспансии в другие регионы и страны?
— Сегодня мы активно избавляемся от активов, не связанных с жизнью города. Инвестиции направляются только в саму Москву. Но в то же время сама столица, как и прежде, открыта для всех, кто хочет инвестировать в нее. Чем больше в ней будет партнеров из других регионов и стран, тем лучше будет и городу, и москвичам.
А в это время
Сегодня Госдума рассмотрит во втором чтении законопроект о торговом сборе в трех городах: Москве, Санкт-Петербурге и Севастополе.
С 2015 года его смогут устанавливать местные власти, а платить будут организации и ИП, осуществляющие торговую деятельность в этих городах.
