«Люблю Париж, но мой город – Москва»

Главная Культура 00:15 19 Февраля 2013 169

Эрик Булатов: Глазунов и Шилов не имеют отношения к искусству

Главный концептуалист Эрик Булатов считает реализмом всякое подлинное искусство

Напечатать

Сегодня в галерее МУМ на Ленинградском проспекте открывается выставка «Формальные отношения» — своеобразный диалог поколений. За молодое отвечает мало пока известный публике Владимир Логутов, за старшее — живущий ныне в Париже Эрик Булатов, один из корифеев советского концептуализма 60-80-х годов. Жив ли сегодня реализм и почему споры вокруг этого направления вновь обострились? Об этом — разговор художника с «Трудом».

— Вы видели картины Владимира Логутова, с которым у вас общая экспозиция?

— К сожалению, я не участвовал в подготовке этой выставки (устроенной Государственным центром современного искусства. — «Труд») и даже не знаю, кто такой Владимир Логутов. Да что Логутов — у меня не было контакта с даже поколением 90-х, которое шло сразу за мной: Павел Пепперштейн, Сергей Ануфриев, Анатолий Осмоловский: Вообще в последнее время все реже хожу на выставки современных художников. Своих проблем выше головы, а сил все меньше, стараюсь сохранить их на то дело, которое мне нужно делать самому.

— К Дню города Москвы 2012 года вы сделали логотип «Лучший город земли». Вы как уже более 20 лет парижанин вправду так считаете?

— Нет, так вопрос ставить смешно. Дело не в том, лучший он или нет. Просто Москва — мой город, я целиком с ним связан. И как бы я ни любил Париж, ни признавал, что он красивее и комфортнее Москвы, моим городом все равно остается Москва. Поэтому, когда возникло предложение что-то сделать для Москвы, я, конечно, не мог отказаться.

— А почему все-таки Париж?

— Там мне удобно и спокойно — никто не дергает. Наверное, для работы это самое лучшее место. Но в Москве я бываю постоянно, и, возможно, когда-нибудь мне все-таки удастся так организовать жизнь, чтобы часть года работать в Москве. Пока не получается.

— Вы слышали историю с премией Пластова?

— Нет, не слышал. Я не пользуюсь интернетом, и о том, что происходит в Москве, узнаю либо по телефону, либо когда приезжаю. А что за премия?

— На самом деле правительство Ульяновской области учредило ее еще три года назад, но в этом году нашлись бизнесмены, которые вложили в премию имени Аркадия Пластова деньги, и ее фонд составил 500 тысяч фунтов.

— Ого!

— А наш министр культуры Владимир Мединский поддержал начинание, сказал, что премия Пластова должна стать аналогом Нобелевки. Но эту премию дают только художникам-реалистам. Как думаете, есть у реализма будущее?

— Это слишком абстрактный вопрос, нужно ведь четко понимать, что такое реализм. В той ситуации, которую вы описали, я примерно представляю, что речь идет о художниках круга Глазунова и Шилова. Но я как человек, давно и серьезно занимающийся искусством, понимаю, что это вообще не имеет никакого отношения к реализму, более того — к искусству в целом. Но если не эти художники, то какие? Социалистические реалисты? Или те, кто на них похож? Если я не ошибаюсь в своих суждениях, то тогда эта история отвратительна — развивать, вкладывать в деньги в искусство, которое уже само по себе — пародия, это ни к чему хорошему не приведет.

— Эрик Владимирович, а вы можете дать определение настоящему реализму?

— Не вижу больших реалистов, чем Пабло Пикассо, Ансельм Кифер или Энди Уорхолл. Любой серьезный художник — уже реалист, ибо так или иначе связан с реальностью нашего существования, он выражает состояние нашего сознания на сегодняшний день. Вот главное условие реализма. С моей точки зрения. А то, в какой форме это выражается — фигуративной или предельно абстрактной, — не имеет никакого значения. Фигуративный реализм сам по себе тоже не плох и не хорош. Вот художники могут быть хорошие и плохие — в любом художественном направлении.

— А что с социалистическим реализмом? Ведь, по сути, это течение было самопровозглашенным — его как директиву для писателей и художников выдвинул Максим Горький на I Съезде советских писателей в 1932 году. Но был ли он на самом деле реализмом?

— Он был изначально фальшивым, особенно в изобразительном искусстве. Соцреализм должен был стоять на службе идеологии и выражать реальность жизни не как велит глаз художника, а как того требует идеология. Что касается формы, то здесь за образец принималось дореволюционное искусство, а отнюдь не Родченко и не Малевич. Хотя в то время в России существовало едва ли не самое крупное художественное явление за всю ее историю — авангард. Но мы должны были подражать искусству имперской России — Репину, Сурикову, при этом выражая старыми формами новую советскую жизнь, и не абы как, а «как надо».

— Но ведь и Репин, и Суриков, не говоря уж о передвижниках, были для своего времени вполне революционными художниками.

— Вторая половина XIX века в России — это засилье академизма, который был страшно фальшив и полностью отрезал искусство от жизни. Передвижников, противостоявших ему, смело можно назвать революционерами — и по форме, и по содержанию. Социалистическим реалистам до них далеко. Если советский художник хотел изобразить что-то критическое, то пожалуйста: есть разрешенные герои — белогвардейцы, кулаки. Нужен трагизм — военные сцены...

— У вас ведь тоже был период реализма, точнее, фотореализма.

— Фотореализма у меня никогда не было, как и соцарта. Например, для фотореалистов подлинной реальностью является не жизнь, а то, как ее увидел бы фотообъектив. Мои картины пространственно строились совершенно иначе, чем фотографии, и смысл их был как раз в этом. Я мог использовать что угодно — коллажи, репродукции известных произведений, фотографии, но организация пространства — это всегда лично мое.

Напечатать

Культура 00:01 / 19 Апреля 2024 17207

Прекрасное далеко (не) стало ближе

Создатели фильма «Сто лет тому вперед» радикально переосмыслили повесть Кира Булычева

Леонид Павлючик, кинообозреватель «Труда»

Труд

У Алисы Селезневой (Даша Верещагина) точеная фигура, длинные ноги, большие голубые глаза, розовые волосы, сильная энергетика и море обаяния

На экраны большим тиражом выходит фильм «Сто лет тому вперед» по мотивам повести замечательного писателя-фантаста Кира Булычева. На самом деле, с книгой, равно как и с ее первой, достаточно подробной...