«От Елизаветы до Виктории»: полсотни портретов ВИП-персон английской истории прибыли в Москву и расположились в главном художественном музее российской столицы.
Третьяковская галерея, можно сказать, и начала нынешний перекрестный год языка и литературы Великобритании — России. Потому что еще в марте открыла в Лондоне выставку «Россия и искусства: эпоха Толстого и Чайковского». Плеяда деятелей русской культуры заняла два зала Национальной портретной галереи. На баннер, решением куратора Полы Блексли, попала картина Репина — портрет известной меценатки, баронессы Икскуль. Теперь со стороны Альбиона ответный визит нам нанесла не кто-нибудь, а Ее Величество королева английская Елизавета Первая, вся в белом на знаменитом полотне кисти Маркуса Герартса Младшего. Монархиня в пышном одеянии с роскошной вышивкой ступает по географической карте своей державы.
Обе выставки — по сути взаимный дар музеев к их юбилею. Так как и наша, и британская галерея основаны в 1856 году — 160 лет назад. Этот обмен куратор московской экспозиции, заместитель директора ГТГ доктор искусствоведения Татьяна Карпова считает знаковым. Тем более что русское искусство XIX века, в отличие от авангарда и древнерусской иконы, на Западе пока знают мало.
Да и к нам столь массированный десант из популярного в Великобритании музея прибывает впервые. Несколько его экспонатов, включая другое знаменитое изображение Елизаветы I — ранний Хемпденский портрет в красном, в 2012 году были показаны в Московском Кремле в рамках проекта «Золотой век» английского двора«. Но то была лишь верхушка айсберга, теперь же в Россию привезены 49 портретов. В их числе изображения короля Карла I и его палача Оливера Кромвеля, последнего фаворита Елизаветы I Роберта Девере, который в 1601 году был казнен за попытку мятежа, и целой группы знатных лиц, в 1604 подписавших мирный договор между Англией и Испанией (картина «Конференция в Сомерсет-хаусе»). Мы увидим написанные при жизни лица гениальных ученых Исаака Ньютона и Чарлза Дарвина, строителя собора Св. Павла сэра Кристофера Рена, адмирала Горацио Нельсона и его возлюбленной леди Гамильтон, множества писателей и поэтов: Роберта Бернса, Джорджа Байрона, Вальтера Скотта, Редьярда Киплинга, Джерома К. Джерома (без троих в лодке, зато с собакой).
Один из самых дорогих гостей Москвы — великий Шекспир на прижизненном портрете (на фото), прибытие которого было непременным условием проекта. Это изображение, вероятно, созданное художником по фамилии Тейлор, стало картиной номер один, подаренной Национальной портретной галерее в 1856-м по случаю ее основания. Практически никогда он не покидает родного музея, и сейчас на его месте в Лондоне, упреждая вопросы посетителей, повесили табличку со словами: «Where is Shakespeare? Где Шекспир? — Он в Москве»...
Об экспонатах выставки «От Елизаветы до Виктории» можно рассказать бесчисленные истории, некоторые — с российским продолжением. Например, портрет Джеймса Кука напомнит о том, как уже после гибели легендарного мореплавателя корабль с его соратниками, возвращаясь в Англию, сделал остановку в русском форте на Дальнем Востоке. Английские моряки, встретив радушный прием, подарили губернатору часть бесценных коллекций Кука, среди них — манто из перьев колибри, которое затем было преподнесено Екатерине Второй, а ею передано в Кунсткамеру, где хранится по сей день.
Интересно, что у истоков Национальной портретной галереи стоял шотландский историк и философ Томас Карлейль, на книги которого опирался, задумывая свою галерею «лиц, дорогих нации», наш Павел Третьяков. Однако, в отличие от Третьяковки, где преобладают образы деятелей культуры, лондонский музей дает весьма разнородное собрание «знаменитых британских мужчин и женщин». Никакого ханжества — представлены знаменитости от королевы до куртизанки. Так, в ряды лордов, мэтров и великих актрис вроде Сары Сиддонс попала «селебрити» полусвета Китти Фишер, в середине XVIII века пленившая Лондон красотой и остроумием, не раз служившая моделью великому портретисту сэру Рейнолдсу. Куратор выставки передает рассказы английских коллег: оказывается, в салон Фишер приходили даже члены королевской семьи. Китти, умершая совсем молодой от туберкулеза, стала иконой стиля — и полноправным персонажем в пантеоне «любимцев нации». Необычен и остроумен сам ее портрет: Натаниэл Хоун предложил визуальный каламбур на имя женщины — Китти (от англ. kitty — котенок) и фамилию Фишер (от англ. fisher — рыболов). На холсте котенок пытается поймать золотую рыбку в большом аквариуме, а в его стекле отразились зеваки, заглядывающие в окно. Изящная аллегория, в которой можно увидеть намек и на наше с вами любопытство к делам давно минувших, но по-прежнему интригующих дней.
