«Господи, сделай меня немым...»

Главная Жизнь 00:52 30 Января 2015 1915

В нацистские лагеря попадали за неосторожное слово. Так появилась поговорка: «Господи, сделай меня немым, чтобы я не попал в Дахау»

Илья Кудряшов, историк

Напечатать

Когда в 1933 году был создан первый в Германии концентрационный лагерь, никто не представлял, что всего через несколько лет они превратятся в настоящий конвейер смерти. Но это случилось — и сегодня важно вспомнить, как именно был пройден этот страшный путь.

Все началось с указа от 28 февраля 1933 года, отменившего статьи Конституции, гарантировавшие гражданам Германии свободу слова, печати, собраний и митингов. Прямым следствием указа стала система так называемого защитного ареста. Типичный пример слов-перевертышей. Дескать, врагов нации надо уберечь от народного гнева, взять «под защиту», заключив в специальный лагерь. Для этого не требовалось ни решения суда, ни обвинения, ни защиты. Людей просто забирали и увозили. Срок содержания в лагере не оговаривался. Предполагалось, что когда-нибудь заблудшие овцы исправятся и вернутся в стадо. Но попробуй до этого дожить...

Первый лагерь на 5 тысяч человек, ставший образцом для остальных, построили в Дахау. Он открылся 22 марта 1933 года, через две недели после выборов, на которых НСДАП получила 44%. В первую очередь нацисты взялись за прессу. Около тысячи журналистов и издателей были заключены в лагерь, откуда каждый третий уже не вышел. Сюда же пошли коммунисты и социал-демократы, руководители профсоюзов, а впоследствии пацифисты и даже «слушатели иностранного радио». На 80% обитатели Дахау были «политическими», остальные — уголовники. Характерно: 4/5 уголовного контингента дожили до свободы, тогда как из политических не вышел практически никто.

На территории лагерей не действовали законы Германии, заключенные были во власти надзирателей. Даже пожарные команды не могли въезжать за колючую проволоку. Очень скоро в лагерь стали попадать за неосторожное слово, по доносу. Тогда и появилась в обиходе поговорка: «Господи, сделай меня немым, чтобы я не попал в Дахау».

Но и немота не спасала. В концлагеря потоком пошли элементы, которые не вписывались в картину арийского совершенства: гомосексуалисты, бездомные, наркоманы, душевнобольные... Возникли новые лагеря, в том числе и знаменитые Заксенхаузен и Бухенвальд. Жертвами поначалу были в основном немцы — их с 1933 по 1945 год прошло почти 3,5 млн. Евреев стали массово ссылать в лагеря незадолго до войны — осенью 1938 года, в ходе вспыхнувшей антиеврейской истерии и грандиозного погрома 10 ноября, вошедшего в историю как «Хрустальная ночь» (из-за множества разбитых витрин). Под страшные репрессии попали и цыгане.

А война развязала руки палачам окончательно. В короткий срок число арестованных в самой Германии удвоилось. Появлялись новые лагеря, в том числе на оккупированных территориях, куда потоком пошли поляки, а с лета 1940-го и бельгийцы, голландцы и французы. Нацисты приступили к «окончательному решению еврейского вопроса» и с 1942 года со всех оккупированных территорий стали свозить евреев в специально созданные лагеря смерти, где заключенных целенаправленно уничтожали.

За колючую проволоку попадали военнопленные. Особенно много было советских солдат, которых содержали в самых ужасающих условиях. СССР не подписывал конвенцию об обращении с военнопленными, и нацисты использовали это как предлог. Но на самом деле они просто рассматривали славянские народы как людей второго сорта.

Чудовищная картина открылась к 1945 году, когда советские войска и союзники достигли самых больших концентрационных лагерей. Увиденное потрясло освободителей. Когда немецкая охрана лагеря Дахау попыталась сдаться американцам, то 550 солдат и офицеров были немедленно расстреляны (в том числе 40 растерзано узниками) и только 10 охранникам удалось скрыться.

Всего на территории Германии и оккупированных стран в 1933-1945 годах было 1634 лагеря c 20 млн узников.

Напечатать

Жизнь 00:19 / 16 Августа 2024 17123

Кавказский пленник

Недавний обмен заключенными между Россией и Западом, в котором приняли участие семь государств, явил на свет исторические параллели…

Рафаэль Гусейнов, историк, секретарь Союза журналистов России

Труд

Не питающие симпатий к России историки и журналисты вдруг вспомнили аманат: дескать, Москва до сих пор пользуется этим старинным обычаем — брать заложников. Насколько же справедливы такие упреки? За ответом...