УЛИЦА УЧИТЕЛЯ КОЛЕСНИКОВА

Главная Жизнь 01:01 30 Августа 2007 213

В начале октября Вологда отметит 100-летие со дня рождения Петра Андреевича. Быть может, тогда и появится на карте города улица учителя Колесникова?

Напечатать

В самом начале 1990-х повсюду стали переименовывать улицы, возвращать им старые названия. Шуму вокруг этого было много. Жаль, что не услышаны оказались голоса тех, кто предлагал: тем улицам, чьи дореволюционные названия не представляют такого уж большого историко-культурного значения, давать имена учителей и врачей. Тех провинциальных подвижников, кто многие годы учил, лечил, спасал людей. Это не вызвало бы никаких политических дебатов и никого бы не обидело, ведь в каждом городе или поселке есть всеми любимые и почитаемые имена.
Вот назовешь в Вологде имя Петра Андреевича Колесникова, и почти всякий улыбнется, будто вспомнил что-то светлое из детства. Петр Андреевич был профессором педагогического института, и несколько поколений вологодских школьных педагогов - его ученики.
Без профессора Колесникова невозможно и представить Вологду 1960 - 1980-х годов. Тогда она была чем-то средним между большой деревней и университетским городком. Помню, я еще не умел читать, когда полюбил книжные магазины, куда мы с дедушкой наведывались чуть не каждый день. Мой нос с трудом дотягивался до прилавка, но запах новеньких книг в магазине подписных изданий казался мне самым прекрасным на свете. И тут же помню гусей в лужах, косцов на берегу реки, мохнатых лошадей-тяжеловозов и деревянные мостки.
Высокий, по-старинному учтивый и по-детски улыбчивый профессор был такой же приметой города, как пожарная каланча или старый тополь у пединститута. Многие слышали, что Колесников после войны приехал из Саратова, где служил воспитателем в суворовском училище. Что до этого жил в Устюжне - это райцентр на северо-западе Вологодской области. Устюжну и считали его родиной, тем более что Петр Андреевич постоянно писал об этом северном городке в своих краеведческих изысканиях и был его почетным гражданином.
До глубокой старости Петр Андреевич никому не мог рассказать о том, что случилось с ним в первой половине его жизни. Какой, наверное, мукой было молчать о том, о чем человеку всегда хочется поведать детям, внукам, ученикам, - о детстве, о юности... Когда в начале 1990-х Колесников рассказывал мне о пережитом, он был уже почти ослепшим.
А родился Петр Колесников на Кубани, дед его был станичным атаманом. Семья оказалась в эпицентре кровавой смуты. Навсегда сгинули дед, отец и все родные по линии отца. Мальчика спасло то, что в 1916 году он был отослан учиться в Ейск. Когда он приехал навестить дом, на его глазах от шальной пули погибла мать.
В Ейске его приютила актерская семья, уехавшая из Петрограда, но не успевшая эмигрировать с отступающей Белой армией. Таких людей на берегу Азовского моря остались тысячи. "Самые интеллигентные и беспомощные, - вспоминал о них Петр Андреевич, - они не сумели влезть по трапам, расталкивая ближних локтями..." Общение с этими людьми заменило ему университет. Первые свои деньги он заработал перепиской научных статей. Два года работал суфлером в театре, потом давал уроки.
В начале 1930-х, когда репрессии добрались до Ейска, знакомые предупредили Колесникова об аресте, и он, не заходя домой, отправился на вокзал и сел на поезд. На каждой станции ему казалось, что вот-вот его арестуют. Сошел ночью в Вологде и, не зная, куда податься, отправился на пристань. Ему пришло в голову уплыть дальше на Север, где, как ему казалось, легче затеряться. Только когда пароход отчалил, он перестал чувствовать себя затравленным зверьком.
Пока пароход плыл среди лесов тихими речками и узкими каналами Мариинской системы, двадцатипятилетний беглец не только успел навсегда полюбить русский Север, но и влюбился в девушку. Только набрался храбрости, чтобы познакомиться с ней, как она собралась сходить на какой-то маленькой пристани. Вслед за ней сошел на вечерний берег и он. Девушку встретили родные, и она растворилась в темноте. Колесников остался один посреди дороги. К утру он вышел к столбику с прибитой дощечкой: "Шарья. Ревизских душ 50. 1858 год..." Этот потемневший от дождей столбик и надпись на ветхой дощечке произвели на молодого человека невероятно утешительное и счастливое впечатление. Этот миг решил его судьбу.
Он стал учительствовать в деревнях Устюженского района, потом и в самой Устюжне. Там он нашел ту девушку с парохода, ее звали Марьей Никифоровной, и она тоже оказалась учительницей.
Когда-то на Руси так было заведено, что человек, спасшийся от неминуемой гибели, не просто благодарил Бога, а давал обет уйти в монахи, возвести храм, раздать свое состояние.
В 1930-е годы о чем-то подобном и думать было нельзя, но путь, избранный Петром Колесниковым, вел его по следам этой затоптанной, забытой традиции. Все самое хорошее, что он имел на душе, все способности своего ума молодой учитель посвятил русскому Северу, истории северной деревни, укрывшей его от преследователей в 1932 году. Спустя полвека о нем напишут в энциклопедиях: "Крупнейший знаток истории и культуры Севера России, руководитель Северного отделения Археографической комиссии Российской академии наук. Книга П. А. Колесникова "Северная деревня в XV - первой половине XIX века" вошла в золотой фонд североведения. Под его редакцией вышла в свет "История северного крестьянства" в двух томах..."
Судьба Петра Колесникова будто написана в помощь и надежду впавшим в уныние. Даже сухой листок со списком научных работ обнаруживает совершенно чудесные вещи. К примеру, социальное происхождение помешало Колесникову получить систематическое образование. А в 42 года ему вдруг вручают диплом о высшем образовании - сдал все экстерном. Ни дня не учась в аспирантуре, защитил кандидатскую и докторскую. Стал профессором и почетным академиком Академии образования, оставаясь по сути самоучкой.
Оказывается, что человек, почти совершенно затравленный и потерявший все, что можно потерять, но решившийся про себя на какое-то благородное служение, он вдруг начинает получать помощь свыше! И никто с этим поделать ничего не может. Запреты и инструкции превращаются в труху. Все двери открываются сами собой.
В начале октября Вологда отметит 100-летие со дня рождения Петра Андреевича. Быть может, тогда и появится на карте города улица учителя Колесникова?

Напечатать

Жизнь 00:15 / 07 Ноября 2025 18612

«С чувством гордости вышли 7 ноября советские люди на улицы Кенигсберга»

80 лет назад на нынешней площади Победы состоялся первый советский парад

Владислав Ржевский, Калининград

Труд

По площади чеканят шаг летчики, участвовавшие в Восточно-Прусской операции. Фото из открытых источников

«Поверженная прусская столица — Кенигсберг — 7 ноября 1945 года впервые за всю свою семивековую историю увидела великий Октябрьский праздник советского народа» — так 80 лет назад написала...