Алексей Рыбников: «Внуку мои симфонии нравятся даже больше, чем рок-музыка»

Главная Культура Развлечения 19:47 01 Июня 2010 2856

Знаменитый композитор пообщался с корреспондентом «Труда»

Напечатать

В среду 2 июня в Москве открывается V Фестиваль симфонических оркестров мира. А у истоков праздника, как узнал «Труд», стоит один из знаменитых композиторов, автор детских хитов и культовой взрослой рок-оперы «Юнона и Авось» Алексей Рыбников.

— Как случилось, что именно вы, известный широкой публике благодаря вашей рок- и киномузыке, стали одним из основателей симфонического фестиваля?

— Хочу напомнить, что я автор шести симфоний, нескольких инструментальных концертов и других партитур. Но когда пять лет назад организаторы фестиваля оркестров обратились ко мне за творческой и моральной поддержкой, я, честно говоря, был немножко обескуражен: неужели такая гениальная идея нуждается в чьей-то поддержке? Мне казалось, весь народ должен выйти на улицы и кричать: «Ура, браво!» Сейчас даже странно говорить, что у фестиваля были и противники.

— Каким аргументом вы их победили?

— Сказал, что Россия, которая в XIX и ХХ веке дала столько великих композиторов и музыкантов, просто обязана в XXI веке подтвердить свой статус музыкального центра всего мира. Что ни одна другая страна не может позволить себе симфонический фестиваль подобного масштаба. И так оно есть — до сих пор нигде в мире ничего подобного нет.

— В этом году специфический состав оркестров: индийский, турецкий… Это вызвано желанием познакомить публику с экзотическими коллективами или просто исчерпался запас великих оркестров, которые уже в достаточном количестве к нам приезжали?

— Нет, конечно, первое. Вслушайтесь: Фестиваль оркестров мира! Мир же не заканчивается на Европе и Америке, есть еще огромный азиатский регион, о котором мы очень мало знаем. Я, например, с особым интересом жду концерта китайского оркестра. Что такое оркестры Татарстана или даже Кореи, я представляю, а вот как звучат оркестры Китая, Индии, Турции — пока нет.

— «Уютно» ли будет вашей Пятой симфонии в одной программе с хрестоматийной «Шехеразадой» Римского-Корсакова?

— Пятую симфонию уже исполнили пять лет назад на фестивале «Черешневый лес» оркестр Владимира Спивакова, хор из Новосибирска под управлением Теодора Курентзиса. Но в нынешнем исполнении соединились три величайших, я считаю, коллектива — хоры имени Свешникова и имени Юрлова и Большой симфонический оркестр имени Чайковского. С огромным волнением жду концерта.

— А не было случаев, чтобы в симфонической музыке вы просто цитировали куски вашей популярной музыки?

— Нет, а вот с кино пересечения бывали. Мой великий учитель Арам Хачатурян говорил: «Кино — ваша творческая лаборатория, ищите и находите сперва там». И я находил, а потом многие мелодии из кинофильмов переходили в более крупные сочинения. Скажем, какие-то темы рок-оперы «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты» пришли из мультфильмов. А музыка из мультфильма «Бедная Лиза» по Карамзину просто зажила отдельной жизнью, стала песней «Белый шиповник» на стихи Андрея Вознесенского. И наоборот бывало — например, режиссер Константин Одегов услышал медленную часть из Шестой симфонии и поставил ее главной темой в фильме «Наследники».

— А можно ли спеть православную молитву в стиле рок-музыки?

— Ну, мы это делали в спектакле «Юнона и Авось». Там тексты из православных молитв и исполнительский состав практически роковый, это звучало очень горячо, напряженно. И в том контексте не противоречило одно другому.

— В сегодняшнем вашем творчестве не хотите попробовать этот синтез?

— Нет, сейчас, когда я обращаюсь к текстам молитв или Писания, прибегаю к другим средствам. Рок-музыка больше не выражает для меня сегодняшнего времени. Рок, по моему ощущению, все-таки остался в XX веке, когда он был новаторским, острым… Те великие традиции православной музыки, которые существовали 100, 200, 300 лет назад, оказались более долговечными. Ведь православная музыка — не сама по себе, она исполняется в храме во время богослужения и выполняет колоссальную работу, являясь частью службы. Это самое главное ее предназначение.

— Ваши дети и внуки в какой-то степени пошли по вашим стопам?

— Сын — музыкальный продюсер и звукорежиссер кино. Дочка растит троих детей, но вообще-то она одаренный художник, хочет сделать выставку графических работ, и у нее практически уже нарисованы несколько мультфильмов, остается их только снять. Старшему внуку 14 лет, и моя симфоническая музыка ему, пожалуй, даже ближе, чем детская. Другие внуки еще маленькие, и им, конечно, понятнее то, что связано с мультиками. То есть они их с удовольствием смотрят, пока даже не задумываясь, а кто, собственно, написал к ним эти песенки.

— Какие ваши собственные проекты сейчас близки к выпуску?

— Начинается лето, а у меня это всегда горячая пора для сочинения музыки. И я надеюсь написать произведение для БСО и Владимира Ивановича Федосеева, которое должно прозвучать к юбилею коллектива 25 декабря. Есть и более дальний музыкально-театральный проект, но о нем пока не стану говорить: остерегаюсь рассказывать о планах, пока не подписан контракт. Хотя уже и музыкальный материал есть.

— В ваших творческих планах никак не фигурирует знаменитый Форт-Росс — крепость-музей русского присутствия в Америке два века назад? Помните, год назад, когда власти Калифорнии не могли найти денег на его поддержание, вы за него заступались как энтузиаст русско-американской темы, как автор «Юноны и Авось» о любви русского и калифорнийки…

— Знаете, в воздухе витают идеи сделать музыкальный фильм «Юнона и Авось». Это было бы здорово, но пока не очень понятно, как именно его можно снять. Чтобы ничего не потерять и чтобы притом фильм получился понятным современной молодежи. Потому что когда на экране все время поют, это может быть трудным для ее восприятия.

— Актера и губернатора Шварценеггера не хотите привлечь в единомышленники?

— Сначала идея должна оформиться, а потом уж будем привлекать. Я с ним не знаком. Но познакомился бы с удовольствием.

Напечатать

Культура 19:52 / 18 Ноября 2025 17418

Интрига с любовными письмами подвела Фальстафа

В спектакле Малого театра «Виндзорские женушки», кажется, есть все, что привлекает зрителей

Любовь Лебедина

Роль пьяницы и дебошира Джона Фальстафа креативно исполнил Александр Клюквин

В шекспировской комедии, где героини стремятся отстоять свое эго и быть наравне с мужчинами, лихо закручен сюжет, запутаны отношения, а лабиринт коридоров и комнат, созданных воображением сценографа Максим Обрезкова, не позволяет действию застыть. Оказывается,...