"ОБЫЧНО МЕНЯ ПРОТЫКАЛИ ЖЕНЩИНЫ"

Главная Жизнь 01:01 27 Марта 2008 143

Розыгрыши и подколы на 1 апреля - это нормально. Но есть люди, которых шутки (иной раз злые) сопровождают каждый день. Иллюзионист Амаяк Акопян один из них. О своих приключениях он рассказал в эксклюзивном интервью корреспонденту "Труда-7" Ирине Антоновой

Антонова Ирина

Напечатать

- Амаяк Арутюнович, наверняка с вами происходили курьезные случаи.
- Несколько лет назад, это было в 90-е годы, я работал в городе-герое Севастополе, где родилась моя бабушка. Я давал сольные спектакли и устраивал творческие встречи. Но сольники проходили вечером, а утром на городском пирсе я показывал свои представления для отдыхающих. Это была своеобразная рекламная акция, конечно, на пирсе я работал бесплатно. Тогда я представлял публике трюки иллюзиониста Гарри Гудини. Его называли королем цепей. Гудини заковывали в кандалы и кидали в воду. Освобождался от своих пут он почти мгновенно, кстати, с помощью обычных отмычек. Вот и мы рассказывали отдыхающим, что утром на пирсе будет выступать Амаяк Акопян, которого закуют в цепи и запрут на шесть замков, посадят в мешок и кинут в море. Иллюзионист должен освободиться без чьей-либо помощи от всех кандалов и выплыть на поверхность. Я имел неосторожность завести роман со своей ассистенткой. Но весь день накануне отъезда я провел не с ней, а со своими поклонницами. Причем не только день, но и вечер, и ночь. Домой пришел под утро. Как это обычно бывает, меня заметила одна знакомая. Ладно бы хоть просто заметила - она тут же рассказала все, что видела, моей ассистентке. Представьте: я появляюсь на пирсе, там ликующая толпа. Зрители меня обыскали, чтобы при мне не было никаких отмычек. Потом помощники заковали в цепи и посадили в мешок. Верхнюю часть мешка еще не завязали. Теперь открываю все секреты: я пользуюсь отмычкой, которая позволяет открыть все шесть замков моих пут, а мешок разрывать мне не нужно - изнутри в него вшита молния. И вот эту самую отмычку мне должна была передать в прощальном поцелуе моя ассистентка - златокудрая девушка в образе русалки. И только после поцелуя мешок завязывают и с улюлюканьем кидают в воду. Но так как моя ассистентка в этот день на меня обиделась за ночные похождения, то она просто не появилась. Она не вышла из толпы, не поцеловала меня, а значит, оставила без отмычки. Передо мной встал выбор - трагически уйти на дно или попросить меня освободить и потерпеть фиаско. Только представьте себе: из-за женского коварства тайны Амаяка Акопяна могли остаться на дне Черного моря. Но произошло чудо. Из толпы выходит маленькая девочка с ведерком и в белой панаме - такой маленький херувимчик - и кричит: "Это волшебник, он все может". А в панамке у малышки была большая булавка! Я слегка приобнял девочку и аккуратно снял булавку. В итоге все закончилось хорошо.
- Вас чему-то научил этот случай?
- После выступления я вернулся к себе в номер, выпил водки, не закусив, и долго думал, что же я такое неправильно сделал в жизни? Потом пришел к выводу: нужно тщательнее выбирать себе ассистенток. И ни в коем случае не заводить с ними близких отношений.
- Больше женщины вас никогда не подводили?
- Нет, был еще один случай. Я делал номер "пародии на индийских факиров". Это трюк, в котором главную роль играют шпаги. Но они не обычные. Когда на такое оружие нажимают, шпага либо вкручивается обратно в рукоятку, либо идет по касательной. Так вот, мы показывали номер, в котором мою шею протыкают шпагой. Но сначала моя ассистентка надевала на меня деревянный воротник с двумя отверстиями. А дальше выходил любой желающий, брал эту шпагу в руку и вставлял оружие в отверстие. Обычно меня протыкали женщины. Так было и в этот раз - на сцену поднялась девушка, взяла шпагу, вставила ее в отверстие и начала вводить. Но когда она увидела, что острие клинка дотрагивается до моего кадыка, то закрыла глаза. Теперь нужно рассказать секрет. Шпага должна пройти по касательной и выйти через второе отверстие - за счет того, что на воротнике есть клапан, который открываешь - и шпага сворачивается. У зрителей же создается иллюзия, что шея проколота насквозь. Но ассистентка не открыла потайной клапан. Я не знаю, почему, может быть, после нашего серьезного разговора: ассистентка была очень красивой и поэтому думала, что ей все можно, а я объяснил, что она ошибается. За это, возможно, она мне и отомстила. После того как зрительница начала достаточно сильно вводить шпагу, у меня хлынула кровь, я закричал, и она бросила оружие. Хорошо, что она повела себя именно так: зал подумал, что девушка испугалась. А на моей шее на долгие годы остался шрам.
- Чем вы сейчас занимаетесь?
- Очень хочу в этом году выпустить свою линию духов. Просто мечтаю.
- Вы говорите серьезно?
- Нет, шучу, конечно. Хотя такие задумки были. Вообще в прошлом году я выпустил уже семнадцатую книгу. Это своего рода академия волшебства, большой раздел в которой посвящен моему отцу. А вот сейчас мы с мамой Лидией Ивановной хотим выпустить книгу, целиком посвященную отцу.
- То есть теперь вы в основном пишете, а не выступаете?
- Вот на днях в продаже появились мои игры-фокусы. В них уже есть все необходимые волшебные аксессуары и DVD-диск, чтобы быстро разобраться.
- А как же живые выступления?
- Теперь только елки. Здесь я не могу похвастать. Живые представления на сцене я давал в прошлой жизни. Ведь я распустил свой коллектив - не на что стало их кормить.
- Амаяк Арутюнович, ваш сын не пошел по вашим стопам...
-Филиппу 22 года, он живет в Америке. Понимаете, мой сын занимается бальными танцами - и очень успешно. Его мама блистательно танцевала на сцене Большого театра - она классическая балерина. Я тоже когда-то ставил номер "танцующий иллюзионист", и даже мой отец, дед Филиппа, преподавал западноевропейские танцы, когда учился в институте. А танцевать он учился у Игоря Моисеева. Так что у нашей семьи это в крови.

Напечатать

Жизнь 00:19 / 16 Августа 2024 23939

Кавказский пленник

Недавний обмен заключенными между Россией и Западом, в котором приняли участие семь государств, явил на свет исторические параллели…

Рафаэль Гусейнов, историк, секретарь Союза журналистов России

Труд

Не питающие симпатий к России историки и журналисты вдруг вспомнили аманат: дескать, Москва до сих пор пользуется этим старинным обычаем — брать заложников. Насколько же справедливы такие упреки? За ответом...