ГДЕ НА РУСИ ЖИТЬ ХОРОШО

Главная Жизнь 01:01 24 Декабря 2002 130

В стране растут реальные доходы, зарплата и, соответственно, уровень жизни, но многие раздраженные авторы писем в редакцию оптимистические сообщения называют "втиранием очков", просят прислать корреспондентов, чтобы они увидели реальную картину. Как это о

Напечатать

Что же на самом деле происходит в глубинке, в субъектах Федерации? В каких регионах масштабы бедности сокращаются, а где ситуация, наоборот, становится хуже? Невозможно двигаться вперед, не зная, как изменяется уровень жизни на местах. И тем поразительнее, что подробных аналитических данных на сей счет нет. Госкомстат уже два года не проводит соответствующего анализа. Не имеет таких сведений и Минэкономразвития. Получается, что правительству вроде бы и не нужен этот важнейший социальный индикатор. Не хочется омрачать общую оптимистическую картину?
Между тем, как показывают исследования Всероссийского центра уровня жизни (ВЦУЖ), ситуация в социальной сфере развивается противоречиво и характеризуется тревожными контрастами. На сегодня материалы центра являются, видимо, единственным источником информации, позволяющим в какой-то мере восполнить белое пятно на социальной карте страны. О выявленных в ходе очередного мониторинга позитивных и негативных тенденциях мы беседуем с директором ВЦУЖ, доктором экономических наук, профессором Вячеславом БОБКОВЫМ.
- Вячеслав Николаевич, что показали последние исследования вашего центра? Правда ли, что жизнь россиян улучшается?
- Улучшается. Но, к сожалению, далеко не у всех. Если проанализировать общие тенденции, то позитивные изменения, конечно, есть. Прежде всего это касается группы бедного населения с доходами ниже прожиточного минимума (ПМ). Она уменьшилась за год, по нашим данным, на 5,5 миллиона человек. Одновременно увеличилась на 4 с лишним миллиона численность среднеобеспеченного населения. Что же касается богатых и состоятельных, то их за этот период в России существенно больше не стало. Таким образом, результаты мониторинга свидетельствуют о, если можно так сказать, позитивном перетоке части бедных граждан в следующую условную группу - низкообеспеченных, а, в свою очередь, низкообеспеченных - в "середняки".
- Не могли бы пояснить, какая разница между бедными и низкообеспеченными? И вообще, сколько этих условных групп, кто в них входит?
- Всего наши специалисты выделяют четыре группы. Первая - бедные. К ним относятся те граждане, у которых среднедушевые денежные доходы не дотягивают даже до прожиточного минимума (в третьем квартале этот порог бедности составил, по расчетам Госкомстата, 1 817 рублей, а для трудоспособных граждан - 1 980).
Следующая группа - низкообеспеченные россияне. У них доходы чуть повыше - в диапазоне от прожиточного минимума до так называемого потребительского бюджета восстановительного и развивающего характера. То есть человек уже выбрался из нищеты, но зажиточным не стал. Верхняя граница доходов в этой группе - примерно два прожиточных минимума. Получается интервал от 1 817 рублей до 3 645 (расчет для третьего квартала 2002-го).
Третья группа - относительно обеспеченные (или средние) граждане. Соответственно их доходы в расчете на одного человека существенно выше -от двух до шести с половиной прожиточных минимумов (6,5 ПМ - бюджет высокого достатка). В денежном эквиваленте это от 3 645 до 11 807 рублей. В этой группе и так называемый российский средний класс, и те, кто только еще приближается к нему. Именно здесь за минувший год наиболее заметно увеличилась численность.
Наконец, самый верхний слой - состоятельные и богатые россияне. Нижняя граница их доходов - бюджет высокого достатка (как уже говорилось, 11 807 рублей). А вот верхнего предела нет, семейный бюджет богатых может составлять и тысячи, и десятки тысяч долларов в месяц.
- Какова сегодня численность бедных, "середняков", богатых?
- Несмотря на позитивные сдвиги, масштабы бедности в стране все еще непомерно велики. Две трети населения - бедняки и низкообеспеченные граждане. Это по-прежнему одна из самых болевых точек российской действительности. Причем с течением времени семьи, остающиеся в застойной бедности, не "привыкают", как пишут некоторые авторы, к нищете (да и как к этому можно привыкнуть?), а, наоборот, все острее ощущают нетерпимость, унизительность своего положения.
- Во всех ли регионах отмечается уменьшение численности бедных?
- В том-то и дело, что процесс этот идет в субъектах Федерации очень противоречиво. Где-то ситуация действительно заметно улучшается, но в ряде регионов масштабы бедности за год даже увеличились. Позитивные и негативные тенденции наглядно видны при анализе покупательной способности среднедушевых денежных доходов населения. Методика расчетов здесь очень простая: мы сравниваем, сколько наборов прожиточного минимума (ПМ) можно было купить на данной территории в третьем квартале прошлого года, и сколько - в аналогичный период 2002-го. Так вот, покупательная способность доходов, по данным ВЦУЖ, снизилась за год в Ингушетии, Калмыкии, Калужской, Оренбургской, Амурской, Ростовской и Калининградской областях, Мордовии... За благополучными общероссийскими цифрами роста эти "нюансы" остаются в тени. Однако об изменениях уровня жизни надо судить все-таки не только по абстрактным графикам, показывающим ситуацию "в целом", но и по материальному положению реальных семей в конкретных регионах. Именно такой предметный анализ и показывает, что картина в социальной сфере не столь оптимистична, как это следует из "общих" диаграмм.
- Насколько велики различия в уровне жизни населения в сравнительно благополучных и бедных регионах?
- Дифференциация очень большая. В Москве, Ямало-Ненецком автономном округе, Тюменской области на среднедушевой доход можно приобрести от четырех с половиной до шести наборов ПМ. А на другом социальном полюсе, в четырех наибеднейших регионах - Читинской и Ивановской областях, Усть-Ордынском Бурятском автономном округе, Ингушетии - средние денежные доходы в расчете на одного жителя вообще ниже прожиточного минимума. И хотя группу бедных покинули за последний год 6 субъектов Федерации, различия в уровне жизни по территориям остаются существенными.
Поразительная дифференциация наблюдается и в размерах средней зарплаты: от 2 029 рублей в Дагестане до 16 012 в Ямало-Ненецком автономном округе (данные за сентябрь). Северяне на свою получку могут купить в 6 раз больше товаров и услуг, чем дагестанцы. Ну ладно, на Севере жизнь труднее, но вот другой пример. Покупательная способность среднемесячной зарплаты в Ивановской, Пензенской, Кировской, Курской областях в третьем квартале была в полтора раза ниже, чем в Липецкой, Вологодской, Московской, Иркутской, Томской. Будто речь идет о разных государствах. Понятно, региональные различия в оплате труда существовали всегда, но диспропорции не должны быть чрезмерными.
Тревожит и то, что каждый четвертый работник в стране имеет зарплату (по месту своей основной деятельности) ниже прожиточного минимума. Совершенно ненормальная ситуация! Ее необходимо кардинально изменить в ближайшие два-три года, если мы хотим, чтобы экономика нормально развивалась.
- Анализ изменений в социальной сфере за год, хотя и очень важен, однако не дает полного представления о долгосрочных тенденциях. Если за точку отсчета взять памятный 1998 год, можно ли утверждать, что мы, наконец, вернулись на докризисный уровень по покупательной способности денежных доходов?
- В целом по стране это так. Но многие субъекты Федерации, если судить по итогам первого полугодия, пока еще не дотянули до этой планки. Это хорошо видно на примере регионов Северо-Западного федерального округа. Пять из них (Калининградская, Новгородская, Ленинградская, Вологодская области и Республика Карелия) не достигли по данному показателю докризисного уровня, однако, к примеру, другие пять (Республика Коми, Архангельская, Мурманская, Псковская области, Санкт-Петербург) превзошли его. Тем не менее численность бедного населения во всех регионах округа больше, чем в 1998-м. Почему такая "нестыковка"? Наши исследования показали, что рост доходов нередко идет более быстрыми темпами у состоятельных граждан и с большим отставанием - у тех, кто с трудом сводит концы с концами.
Наиболее тяжелое положение складывается в Калининградской области. Если сравнивать с 1998-м, то здесь произошел обвальный рост бедности.
- В общем, картина получается не очень веселая. Что же, на ваш взгляд, необходимо предпринять для ускорения позитивных перемен в социальной сфере? Или правы те, кто говорит: как мы работаем, так и живем, а неоправданное "забегание вперед", усиленная раздача денег может закончиться очередным кризисом?
- О "раздаче денег" речи, понятно, не идет. Вместе с тем хотел бы заметить, что живем мы значительно хуже, чем могли бы. Наши эксперты провели сравнение с некоторыми соседними странами. И оказалось, что в шести из десяти регионов Северо-Западного округа экономический потенциал выше, чем, например, в Польше, Литве или Латвии. Пересчитаем (для объективности) по паритету покупательской способности (ППС) объем валового регионального продукта (ВРП) на душу населения с учетом региональных прожиточных минимумов. И сопоставим этот показатель с валовым национальным продуктом (ВНР) зарубежных стран.
Как видим (см. таблицу), в Мурманской области или Коми важнейший экономический показатель вдвое выше, чем в Польше. В других регионах, указанных в таблице, цифры сопоставимы. А вот по уровню жизни многие наши субъекты Федерации заметно отстают от Польши. Выходит, живем мы все-таки хуже, чем работаем.
ВАЛОВОЙ ПРОДУКТ, ПЕРЕСЧИТАННЫЙ ПО ППС, В РАСЧЕТЕ НА ДУШУ НАСЕЛЕНИЯ (ОЦЕНКА ВЦУЖ)
Субъекты Российской Федерации и зарубежные страны
Валовой продукт на душу населения (в долларах)
Мурманская область 13 725 долларов
Республика Коми 12 112
Санкт-Петербург 9 184
Вологодская область 7 834
Архангельская область 6 789
Республика Карелия 6 083
Москва 24 942
Финляндия (1996 г.) 19 058
Польша (1996) 6 884
Литва (1996) 5 749
Латвия (1996) 5 052
Теперь о том, что надо делать. Если не повторять общеизвестное - требуется более энергичный экономический рост, что является очевидным, - то я бы акцентировал внимание на еще двух весьма важных моментах: во-первых, снижение уровня материального неравенства в нашей стране и, во-вторых, изменение структуры ВВП в пользу конечного потребления.
Итак, сначала о концентрации доходов у состоятельных и богатых граждан. По этому показателю мы, увы, обгоняем многие развитые государства. Уступаем разве что США, однако в богатых Соединенных Штатах даже низкий уровень доходов позволяет небогатой (по их меркам) семье вполне держаться на плаву. Но в большинстве развитых стран такого чрезмерного расслоения в обществе нет. Индекс концентрации доходов характеризуется так называемым коэффициентом Джини. Чем он ближе к единице, тем выше уровень материального неравенства. В Словакии, Дании, Японии, Бельгии, Швеции, Чехии, Финляндии этот коэффициент самый низкий: от 0,195 до 0,256. А в России - 0,396 (в США - 0,408; в Бразилии - 0,600).
Даже в Болгарии, с которой у нас много общего, "коэффициент неравенства" - всего 0,283. Нам надо равняться на такие страны, а не на Чили, ЮАР или Бразилию, где уровень "расслоения" очень высокий. Смотрите, Швеция или Япония обладают большим экономическим потенциалом. В этих странах и весьма высокий уровень душевого дохода. Казалось бы, уж они-то могут позволить себе "растить" миллиардеров. Но нет, в названных государствах идет жесткое перераспределение доходов с целью не допустить чрезмерного неравенства. У нас же в России и без того бедных граждан "опускают" еще ниже.
- Каким вы видите механизм перераспределения доходов?
- Например, с помощью налоговой системы. По-моему глубокому убеждению, введение единой плоской шкалы было неоправданным шагом. В результате богатые богатеют, и неравенство лишь усиливается. Далее, должна взиматься ощутимая рента за использование природных ресурсов. Наконец, более эффективно надо управлять государственными предприятиями. Немалые средства, которые казна получит дополнительно, целесообразно направить на повышение зарплаты бюджетников, на выравнивание перекосов в социальной сфере. Есть и другие резервы пополнения казны - действенная борьба с коррупцией, воровством, вывод на свет теневого бизнеса...
- Вы говорили также и об изменении структуры ВВП в пользу конечного потребления. Что имеется в виду?
- Перекосы в структуре ВВП для многих специалистов очевидны. Можно было бы согласиться, например, с большими производственными расходами, если деньги идут на модернизацию оборудования, на эффективные инвестиции. Но ведь нет этого, средства тратятся нередко на расширение бюрократического аппарата, сооружение не столь уж нужных, но "престижных" объектов... Процессы в теневой экономике приобрели такие масштабы, что о многих скрытых денежных потоках мы сегодня и не догадываемся. За счет этих ресурсов тоже можно было бы "подтянуть" социальную сферу. Известно: средства, умело вложенные в конечное потребление, обязательно обернутся ростом спроса населения, который является хорошим допингом для экономики...
В заключение хотел бы подчеркнуть: бедняк - государству не опора. Вот почему необходимо дальнейшее усиление социальной политики.
По оценке Всероссийского центра уровня жизни, расклад такой (третий квартал 2002 г.): бедное население - 54 млн. чел. низкообеспеченное - 42 млн. относительно обеспеченное (средний слой) - 41 млн. чел. состоятельные и богатые - 6,5 млн. чел.

Напечатать

Жизнь 00:15 / 07 Ноября 2025 19122

«С чувством гордости вышли 7 ноября советские люди на улицы Кенигсберга»

80 лет назад на нынешней площади Победы состоялся первый советский парад

Владислав Ржевский, Калининград

Труд

По площади чеканят шаг летчики, участвовавшие в Восточно-Прусской операции. Фото из открытых источников

«Поверженная прусская столица — Кенигсберг — 7 ноября 1945 года впервые за всю свою семивековую историю увидела великий Октябрьский праздник советского народа» — так 80 лет назад написала...