20 лет назад появился закон «О реабилитации репрессированных народов». Но параллельно ему добрые имена возвращали сотням тысяч людей. Подполковник ФСБ в отставке вспоминает, с какими судьбами она столкнулась, работая с архивными документами.
Честно признаюсь, до приезда в Магадан я мало знала о репрессиях и даже представить не могла их масштабов, жестокости и подлости. Мою простую
По тому первому делу, которое лежало передо мной в 1991 году, обвиняемой проходила молодая, сильно пьющая
От волнения, от ужаса ли, который охватил меня, не запомнила имени этой несчастной, на которую мне предстояло подготовить заключение о реабилитации. Но за точность произошедшей трагедии поручусь. Уж больно нелепой и не поддающейся никакой логике показалась мне эта история. Сколько трагических судеб, искореженных беззаконием, вседозволенностью властей и подлостью человеческой, предстало передо мной за эти долгие семь лет, показавшихся мне вечностью!
А еще нужно было спешить: лет с той поры прошло немало, и очень хотелось успеть вернуть человеку доброе имя при его жизни. Ну и предоставить возможность ему или его детям воспользоваться положенными льготами. За семь с половиной лет было пересмотрено свыше 10 тысяч архивных уголовных дел на 13 тысяч человек, подавляющее большинство из которых были реабилитированы.
Заключенный с рождения
Бережно храню тоненькие книжечки стихов с автографом человека, который появился на свет в неволе и всю жизнь пишет стихи — беседы с погибшими родителями. Они были убежденными троцкистами, за что и арестовывали их неоднократно. Последний раз — почти в одно время, в начале
Виктор вырос в детском доме, но родителей не забыл. Его стараниями оба были реабилитированы еще в 1956 году. Виктор Соломонович знал о них все, о чем могли рассказать скупые страницы архивного дела. Лично познакомился со всеми, кто знал их
И еще одна вещь не дает спокойно жить Виктору Соломоновичу: он не знает, где могила его матери и отца. И, как бы горько это ни звучало, не узнает никогда. Потому что акты о приведении приговоров в исполнение такой информации не содержат. Как правило, они заканчиваются словами «тела преданы земле» или «тела захоронены в районе
Четырехлетний «изменник»
Памятен мне и рассказ о судьбе Юрия Портнова. Вывезенный в раннем детстве родителями из Владивостока в Харбин,
«Меня вызвали в
Через две недели после ареста его приговорили к 25 годам лишения свободы. Родной Владивосток он впервые увидел из окон тюрьмы. Сидевшие в камере уголовники, как могли, издевались над политическими. Наконец сформировали этап и в товарных вагонах отправили в Тайшетский пересылочный лагерь. До весны
В
Юрия Портнова реабилитировали в 1956 году в Магадане. В очереди за справкой о реабилитации он познакомился со своей будущей женой. Подводя итог нашей беседы, Юрий Александрович произнес: «Я доволен своей судьбой. Одно мучает меня: неужели мои армейские сослуживцы поверили, что я предатель?»
Наверное, благодаря этим людям я научилась ценить жизнь, с еще большим уважением относиться к окружающим. Особенно к тем, кто прошел через унижения и надругательства, сумел выжить в этом аду и остался Человеком!
