ЕСТЬ У РОССИИ ДВА ВРАГА

Главная Жизнь 01:01 25 Января 2000 125

На рубеже веков наша страна вступила в новую историческую эпоху. И наряду с экономическими, политическими с новой остротой встают перед людьми и нравственные вопросы. Каждому приходится самому себе отвечать на вопрос "Как жить дальше?". На эту тему ведут

Напечатать

С.К. Вам как специалисту по Достоевскому лучше других известно, что великий российский писатель был провидцем. Ведь сегодня, когда прошло уже десять лет со времени краха большевистского строя, "бесовщина" еще вовсю гуляет по отечественному политическому и социальному пространству. Показательный пример: лидер крупнейшей в России партии (и соответственно самой большой фракции в новой Государственной Думе) прямо заявляет, что Сталин является "выдающимся политиком" XX столетия. Это - о том, на чьей совести сотни тысяч погубленных жизней. А миллионы россиян отдают голоса за эту партию.
Ю.К. Одна из главных составляющих подлинной гражданственности -чувство ответственности перед собственной историей, культурой, перед Богом. К сожалению, все призывы Александра Исаевича Солженицына к нации покаяться остаются лишь призывами. Я помню, как после войны ехал в Германию к моему другу Льву Копелеву, честно скажу, с предубеждением. Еще ребенком я знал четко: они "фрицы" и только "фрицы". И вдруг передо мной предстала действительно раскаявшаяся нация... С нами этого не произошло. И вновь с глубокой печалью, но с полной определенностью скажу: нам, похоже, нужны еще какие-то катаклизмы, чтобы наконец прошибло, проняло... Страна отравлена историей братоубийства, доносов, политических репрессий.
С.К. Так что же - света в конце тоннеля пока не видно?
Ю.К. И так, и не совсем так. Нет у нас наряду с "Архипелагом ГУЛАГ" другой книги - "Книги Спасения". Ибо в одно и то же время был следователь, который пытал, и следователь, который спасал, был надсмотрщик, который над тобой издевался, и который тебе помогал... То есть даже в царстве кошмара нормальные люди старались оставаться людьми.
С.К. Иными словами, мы должны осознать, что олицетворяют Россию не тираны и разрушители, а честные люди и созидатели.
И в этой связи еще один вопрос из "литературы": сегодня, упоминая Достоевского, мы все время акцентируем внимание на его политических пророчествах. Но ведь творчество его пронизывает, по-моему, главная тема - "униженных и оскорбленных". Простых людей, обиженных властью и судьбой. И в то же время вечных тружеников, дающих возможность жить своим обидчикам.
Вот и сейчас у меня на письменном столе лежат письма читателей "Труда". Сколько в них неподдельной скорби, бессилия. И сколько здравого смысла. Готовность работать, что-то делать...
Ю.К. Это больная тема. И в литературе, и в жизни. Вот провинциальные учителя - поистине героическое племя. Есть у нас мощная прослойка неподкупных инженеров. Настоящим "средним классом" являлись техники, машинисты (мой дед, кстати, был машинистом). При этом это был бескорыстный, работающий на людей средний класс. Они - та опора, которая поможет нам не только устоять, но и двинуться вперед. Хотя, чтобы это действительно произошло, необходимо еще одно немаловажное условие. То, о чем все время буквально твердит опять же Александр Исаевич: следует обратить очи внутрь себя. Для того, чтобы обдумать и понять, что мы собой представляем.
С.К. То есть действительно нужна новая идеология. Марксизм-ленинизм, слава Богу, ушел, религий в России несколько...
Ю.К. Вы ждете, конечно, всяких "нужных" сегодня слов. Но вот приобрел наконец словник Пушкина. Слово "патриотизм" у него встречается всего 12 раз. А в газете "Завтра" - в каждом абзаце. Выходит, Проханов больший патриот, чем Пушкин? Так вот, главная идея русской литературы, к которой необходимо сегодня обратиться, - не разбивать зеркала, в которые смотримся. Мы до сих пор боимся посмотреть в зеркало, боимся обратить очи внутрь себя. А без этого у нас ничего не выйдет. Кстати, у молодого Маркса была сильная мысль: надо, чтобы народ испугался самого себя, чтобы вызвать в нем отвагу.
С.К. Ничего мы не испугались. И не испугаемся. Помню, сразу после чернобыльской катастрофы ехал с лекциями в сопредельную с зоной бедствия область. В вагоне активно обсуждали ужасы радиационного облучения. И... выбегали на станциях, покупали у бабушек немытые овощи и фрукты, и, продолжая разговор, смачно ели. Не испугались мы по-настоящему ни Афганистана, ни Чечни.
И сегодня - мы лихие и "крутые". Законы для нас - тьфу. В этой отчаянности -очевидное проявление антиправового сознания. А это - великолепная почва для анархии либо диктатуры.
Ю.К. Тем более - содрогнуться нужно. Мы живем в абсолютно новых условиях. Сейчас вроде изобрели какие-то таблетки бессмертия: это все полная чепуха. Богом дана формула смертности человечества. И только это может нас спасти.
С.К. Вы хотите сказать, что если мы действительно получим эликсир бессмертия, то будем обречены на безнравственность?
Ю.К. Именно так - не будь смерти, не было бы нравственности. Я заканчивал книгу о Достоевском. Перечитывал его дневники. Нашел потрясающую мысль: бытие начинается только тогда, когда встречается с небытием. Только тогда может произойти духовная встряска. Все говорят: главная проблема сегодня - выживание. Но если мы не живем, а выживаем, то мы уже не люди, а, извините, животные. Жить, а не выживать можно только невероятными духовными усилиями. Алесь Адамович когда-то рассказал мне такой случай. Загнали фашисты людей в огороженное решетками пространство белорусского храма. Среди них был ребенок. Так мать неимоверным усилием раздвинула железные, в два пальца, прутья. Мальчишка выскочил. И мы можем спастись неимоверным напряжением воли, сверхусилием российского духовного организма.
С.К. То есть опять и опять - красота спасет мир, любовь спасет мир, подвиг спасет мир. И это - императив выживания нации?
Ю.К. Нет. Возьмите Солженицына. Ведь его жизнь - это своего рода подвижничество. Титанический непрерывный труд. Войну пережил, лагерь пережил. Отравляли. Выжил. Что ему силы дает? Ощущение: должен, должен и еще раз должен.
С.К. Вот наш читатель скажет: все это красиво. Но далеко от реальной жизни простых людей. Вы о подвиге толкуете, а нам не до подвига. Зарплату не дают, пенсия мизерная. На телевидении крутят картинки "красивой жизни". Понятие "нравственность" вообще исчезло из обихода, его заменило слово "бабки". Откуда взяться подвигу?
Ю.К. Это, пожалуй, самый страшный вопрос. Когда, не дай Бог, дойдет до самой крайности, то думаю, не будет пугачевско-ленинского ответа. Проснется чувство человеческого достоинства.
С.К. Хотелось бы верить. Но ведь это чувство задавлено страшным социальным водоразделом - горстка жирующих и огромная масса бедных. Невольно приходят на ум строки Марины Цветаевой: "Два на миру у меня врага, Два близнеца, неразрывно слитых: Голод голодных и сытость сытых..." Пока не найдены механизмы, чтобы эту пропасть если не уничтожить, то хотя бы сузить.
Ю.К. Надо помочь подняться с колен в первую очередь тем, кто хочет и может это сделать. Николай Шмелев говорил по этому поводу, что необходимо исходить из того, что дано. А дано - 25-30 процентов населения России никогда не захотят по-настоящему работать. Вековой лес вырубали 70 лет. Его необходимо снова, постепенно, растить.
С.К. Кстати, помните, в декабре 1993 года, на этом ужасном "Политическом Новом году", вы воскликнули: "Россия одурела". До сих пор некоторые видят в этом чуть ли не глумление над страной и народом.
Ю.К. Более того, кое-кто говорил: "...брякнул Карякин, не подумав". Но контекста не знают. А дело было так. Сидели мы, естественно, ожидая победы демократов. И вдруг вижу: целуются Жириновский и Зюганов. Тут я взбесился. Подходит ко мне Владимир Вольфович с бокалом... Целоваться опять-таки. Ну, не удержался, подошел к микрофону: "Неужели Солженицын, неужели Сахаров, неужели Аверинцев, неужели все они проголосовали бы за этих..." Камера выхватила Зюганова и Жириновского. Пауза. И тут я произнес: "Россия, ты одурела".
С.К. Ну что ж. "Одуреть" может и страна. Произошло это с нами в 1917 году. С Германией - в 1933-м. С Северной Кореей до сих пор происходит. Да и "дорогие россияне" готовы совершать безумные поступки. Выбирали же в Думу Мавроди, представителей криминалитета. Неоднозначно оцениваются вот и результаты последних парламентских выборов.
Ю.К. Действительно, последний решительный выбор народа наводит на размышления. В том числе и тревожные. Не возрождается ли, на новом уровне, извечная российская тяга к "сильной руке"? Не грозит ли нам новый авторитаризм? Меня глубоко опечалила информация о том, что бывшая активистка "сталинского блока" Дарья Митина становится чуть ли не организатором "комсомола" у "Единства". Девушка открыто заявляет: на президентских выборах "сталинский блок" голосовал бы за Путина.
С.К. Ваши опасения не лишены, вероятно, резона, но я все же оптимист. Мне кажется, что происходящее свидетельствует все-таки об усталости нации от политической и физической немощи власти и о желании видеть ее решительной, выполняющей свои обязательства. А чтобы политические лидеры не превратились в "неототалитарных вождей", следует создавать действенно функционирующую систему контроля общества над государством и властью.
У нас в России к власти относятся по-особому. Или обожествляют, или демонизируют. И хочется, чтобы известная фраза Осипа Мандельштама: "Власть отвратительна, как руки брадобрея" - осталась не более чем поэтической метафорой. Брадобрей тоже делает нужное людям дело...
Ю.К. Есть пословица: пока гром не грянет, мужик не перекрестится. По-моему, это устарело: громы гремят, а никто не крестится. Нам нужно посмотреть в себя самих, чтобы опомниться. Мой оптимизм основан на этом.

Напечатать

Жизнь 11:00 / 27 Сентября 2024 14252

Отбывающий пожизненный срок лидер «ореховской» ОПГ Ося попросился на СВО

Сергей Буторин уже начал подготовку: он ежедневно тренируется в тренажерном зале, а также практикует йогу

Главарь «ореховской» организованной преступной группировки Сергей Буторин по кличке Ося, который отбывает пожизненное заключение, попросил отправить его на специальную военную операцию (СВО). Об этом сообщил Telegram-канал Shot. 59-летний...