Худрук Олег Липовецкий за три с лишним года после своего назначения сумел вдохнуть в театр новую жизнь. Этому помогли его собственные постановки и приглашение в театр известных режиссеров – Петра Шерешевского, Галины Зальцман и Мурата Абулкатинова.
Выбор драматургии в «Шаломе» нестандартен, охват сюжетов и историй широк. Так, спектакль «Тахир и Зухра» Мурата Абулкатинова посвящен непростой жизни мигрантов в современном российском мегаполисе, а «Лавина» Сойжин Жамбаловой создана по пьесе известного турецкого автора. Отремонтированное здание в центре Москвы открывает перед «Шаломом» новые горизонты. Большая переоснащенная сцена готова явить зрителю свет и звук последнего поколения. Репетиционный зал трансформируется в сценическую площадку или арт-кафе. Постепенно в центр переберется большая часть постановок «Шалома». На Варшавской же, в старом здании театра, на сцену чаще будут появляться приглашенные коллективы.
Пока что последняя премьера «Шалома» на сцене театра на Варшавском шоссе (хотя предполагается, что уже в марте ее будут показывать и на другой площадке) — «Голиаф» Саши Золотовицкого. Молодой режиссер предлагает взглянуть на известный библейский сюжет с новой стороны. Что, если филистимлянин Голиаф, мощное телосложение которого внушало страх, был самым мирным и незлобивым человеком в своем окружении? А в поединок с Давидом он оказался втянут помимо своей воли, лишь из чувства долга?
В спектакле главный герой в исполнении Ивана Орлова одет по-хипстерски, носит за собой растение в банке и занят бумажной работой. Как и положено Голиафу, он высок и могуч, однако при этом добр и беспомощен. Когда объявляют, что ему выпало вызвать на поединок воина из вражеского стана и сразиться с ним за весь народ, он ужасается. Рассказывает: как-то раз бабушка попросила его зарезать курицу, так они с этой курицей сидели на пеньке и плакали… Но пацифизм не в моде, и воинственные соотечественники тащат великана обмерять — то ли доспехи подобрать по росту, а может, на всякий случай, для гроба?
Голиафу дают мальчика-оруженосца (Александра Ахметзянова) — тот мал, да удал. Эти двое, похожие на Дон Кихота и Санчо Пансу, отправляются в долину поджидать, кто же выйдет на бой с Голиафом. Испуганные габаритами богатыря израильтяне никак не могут найти достойного соперника. А герою начинает нравиться его миссия — он проводит ночи под звездным небом и надеется, что победа окажется бескровной. «Я не хочу никого убивать», — твердит он.
Но вот из-за сцены звучит стихотворение Льва Рубинштейна «Я здесь», которое заканчивается строками «Уходим врозь, не забывай меня», звучащими как предчувствие. И после этого на сцену несмело выступает Давид, со словами молитвы и с камнем в руках. Он победит, потому что так предрешено свыше, и отрежет Голиафу голову. И подобное будет повторяться во многих войнах. Обо всем этом пророчествует заглавный герой, пока в него неумолимо летит камень соперника. Конец неотвратим, хотя до последнего хочется надеется, что камень пролетит мимо цели и никто не погибнет. Увы, как мы уже хорошо знаем, бескровных войн не бывает.
