ПОСЛЕДНЯЯ ДИСКОТЕКА

Главная Жизнь 01:01 17 Июня 2004 170

ПОСЛЕДНЯЯ ДИСКОТЕКА

В ту ночь директор Золотоношского ПТУ Леонид Супрун не сомкнул глаз. Он курсировал из бара в бар, от одной дискотеки к другой, иногда забегая домой. Лида, жена, уже не плакала, слез не было. Наглотавшись корвалола, неподвижно сидела у окна, закутавшись в

Георгиев Рудольф

Напечатать

- Остается ждать и молиться, - сказал он жене. - В милиции заявление пока не принимают.
Дочь явилась к полудню. Бледная, прокуренная, с черными кругами под глазами. Оттолкнув младшего братишку, закричала на родителей:
- Будете меня оскорблять, совсем уйду из дома!
Но последнее слово осталось за отцом. Схватил ее, взвалил на плечо и потащил к машине.
- Где Алина?- спросила жена через пятнадцать минут, когда муж вернулся один.
- Оставил в гараже, в багажнике, - ответил он. - Пусть почувствует, что делают подонки с пьяными девчонками из бара.
- Не слишком ли?- слабо возразила мать. Но перечить не стала: может, хоть это образумит своенравную дочь?
Алина начала "показывать характер" с одиннадцати лет, а в шестнадцать совсем сорвалась. Дискотеки, бары, компании взрослых мужчин, гулянки заполночь. Однажды, попав в серьезную переделку, сама позвонила сбившемуся с ног отцу: "Забери скорее, меня хотят изнасиловать!" После того случая мать и дочь долго беседовали, и Алина пообещала взяться за ум. Но выдержки хватило ненадолго...
Бессонная ночь и успокоительные лекарства свалили Лидию Васильевну, а Леонид Иванович отправился на работу. Жаркий день выдался хлопотным, но он дважды наведывался в гараж, чтобы проведать непутевую дочь. Алина лежала в багажнике вялая и безучастная, однако отца это не насторожило. "Я думал - обычная реакция на бурную ночь", - сказал он потом следователю. Когда же, окончательно остыв, Супрун пришел забрать дочь домой, оказалось, что она без сознания.
Из тюремного дневника Леонида Супруна, адресованного младшему сыну:
"Мой дорогой, единственный мальчик! Поверь, я не убийца. Я очень любил твою сестру, но не мог смириться с ее поведением, а она была неуправляемой. Хотел преподать суровый урок, чтоб навсегда отбить охоту к загулам, а случилось непоправимое. Когда пришел за нею в гараж, Алина была сонной. Я спросил ее о самочувствии, она что-то пробормотала. Подумал, притворяется, чтобы вызвать жалость, но все же решил вывезти на свежий воздух. За городом открыл багажник и увидел, что она хрипло дышит, а глаза полуоткрыты. Тогда до меня дошло, что могу потерять своего ребенка. Выскочил на трассу и стал умолять водителей срочно вызвать "скорую". Алинка лежала на траве, я делал ей искусственное дыхание, но когда подъехала "скорая", врач констатировал смерть. В душе рвался плач и крик - на моих руках умер мой ребенок, моя кровинка! Умер по моей вине! Потеряно второе дитя, самое дорогое в жизни! Нет детей, которых я вырастил, вынянчил, водил в детский сад, завязывал банты, которых безумно любил".
Когда "скорая" увезла девочку в морг, Леонид Иванович сам пришел в милицию и попросил себя арестовать. Он не знал, как вернуться домой, как посмотреть жене в глаза, сообщить о страшном.
- Алина держала нас в таком напряжении, что трудно передать словами, - рассказывает Лидия Васильевна. - После того как утонула Вика, я обморочно боялась за Алечку, она это знала, но будто специально дразнила. Чего только я не делала, чтоб ее образумить: ругала, пугала, плакала, бегала к экстрасенсам, молилась в церкви, даже на коленях перед дочкой стояла! Днем она была нормальным ребенком, хорошо училась, Аля ведь очень способная девочка, а с темнотой - словно бесы вселялись. Сколько раз мы силой уводили ее из баров, вытаскивали из чужих квартир! Леня очень страдал из-за этого. Он боялся, что Алина повторит судьбу его матери...
Из дневника Леонида Супруна:
"Мое счастливое детство закончилось в седьмом классе. Мама, горячо любимая и уважаемая, мягкий, добрый, трудолюбивый человек, стала злоупотреблять спиртным. Все способы и методы ее остановить, в том числе и лечение, результата не дали. Запои повторялись, и для нас, детей, это было неописуемым позором. Что толкнуло мать к алкоголизму, до сих пор не знаю".
- Никогда себе не прощу, - призналась мне Лидия Васильевна, - что сердцем не почувствовала опасности. Однажды Леня рассказал мне, как отец отбил у него, восьмилетнего мальчишки, интерес к сигаретам - привязал на ночь к дереву во дворе. Лене было очень страшно, он плакал и звал на помощь, но запах табачного дыма возненавидел навсегда. Когда муж запер дочку в багажнике, я вспомнила тот случай с деревом и сдержала себя, чтобы не вмешаться. Выходит, я тоже виновна в гибели Аленьки, и нет мне прощения! Как с этим жить? Если бы не Виталик, руки бы на себя наложила...
В день суда в окно квартиры Супрунов кто-то кинул булыжник, а на дверях квартиры написал: "Детоубийцы!"
Городской суд приговорил Леонида Супруна к восьми годам лишения свободы. Но судья Владимир Мышенко, вынесший приговор, признался мне, что чисто по-человечески жалеет его. Жалеют своего бывшего директора и коллеги по ПТУ. Они-то знают, что такое педагогическое бессилие в ситуациях с "трудными" питомцами...

Напечатать

Жизнь 00:15 / 07 Ноября 2025 20806

«С чувством гордости вышли 7 ноября советские люди на улицы Кенигсберга»

80 лет назад на нынешней площади Победы состоялся первый советский парад

Владислав Ржевский, Калининград

Труд

По площади чеканят шаг летчики, участвовавшие в Восточно-Прусской операции. Фото из открытых источников

«Поверженная прусская столица — Кенигсберг — 7 ноября 1945 года впервые за всю свою семивековую историю увидела великий Октябрьский праздник советского народа» — так 80 лет назад написала...