В череде осенних событий, связанных с детской литературой, - а это и первый форум детских писателей в обновлённом Союзе писателей, и ежегодный фестиваль детского чтения в РГДБ, - есть и такое: пятилетие серии «Ласка-Пресс» (ИД «Городец»), выпускающей авангардные, роскошно иллюстрированные детские книги, преимущественно переведённые с итальянского, французского и испанского, но также и русские. О дерзком в условиях тотальной «оптимизации» арт-проекте, советской эталонной классике и категориях актуальности в детском чтении мы поговорили с шеф-редактором портала «Год литературы», основателем и редактором «Ласки-Пресс» Михаилом Визелем.
— Для тех, кто серию не видел, поясню: это выполненные в колористике ренессансных фресок, отрисованные современными художниками истории, сказки, стихи, притчи с ироничными, поэтическими заглавиями: «Принцесса Азалия и красный трамвай», «Салливан и Патрикеевна», «История Китти и рыбака, который ее поймал», «Сон о слоне». Вы не боялись издательских рисков, учитывая, что кассовые детские издательства ставят на познавательный контент и максимально низкий «прайс»?
— Эти книги действительно не самые дешёвые: от тысячи рублей; но мы же с вами пьем кофе почти за триста… Я и задумывал «Ласку» (вообще-то это просто перевод с немецкого моей фамилии)как арт-линейку, даже логотип взял с отсылкой к Borzoi Books, так в 1925 году издатель Альфред Кнопф-старший назвал свою короткую, малотиражную серию… Объективно говоря, обстоятельства для запуска новой линейки переводной иллюстрированной, неочевидной детской литературы были неблагоприятными и пять лет назад. Даже удивительно, что всё получилось! Наверно, потому что ласка - зверёк из семейства куньих, утопает в снегу, но всё равно перебирает лапками, скачет… Коллеги нас уже хорошо знают, сейчас юные художницы на «Морсе» просто облепляют меня с просьбами посмотреть их портфолио… У нас ведь много талантливых молодых художников: они выросли в новое время, у них потрясающая насмотренность, позволяющая им работать, на мой взгляд, на мировом уровне… Мне очень досадно, что они малоизвестны и им сложно пробиваться. Но думаю, что одна из миссий «Ласки-Пресс» — быть в авангарде художественного процесса. Авангард — это ведь не только ломка привычных стереотипов, вроде «Чёрного квадрата», авангардист - еще и тот, кто впереди, кто расширяет возможности.
— Расскажите, как всё начиналось?
—Идея выросла из двух обстоятельств. Первое - обычное: у меня появилась дочь. И я, как все нормальные родители, начал заново открывать для себя детскую литературу. Я стал отцом довольно поздно, в 37 лет, и был ошеломлён, до какой степени она изменилась по сравнению с моим далёким советским детством: такое разнообразие форм, цветов, форматов! Сейчас принято петь осанны советской классике; она и правда замечательная, но в плане визуальных решений — развивалась в очень узком коридоре… Второе обстоятельство — я продолжал заниматься итальянской литературой, и вот уже в качестве шеф-редактора «Года литературы»,попал на Болонскую ярмарку детской литературы. Это была какая-то сказка! С тех пор я совершенно убеждён, что итальянские иллюстрированные книги — лучшие в мире.
— Может, просто они вам нравятся?
— Разумеется, нравятся. Но я могу обосновать. У итальянцев есть непрерывная линия развития визуального искусства, со времён Джотто и Боттичелли и до наших дней. То, что для нас — музейные редкости, для них — повседневность. Посудите сами, все, кто бывал в Италии, знают, что в любом итальянском городке, даже в самом маленьком, непременно стоит собор эдак XIII века, расписанный фресками XV-XVI веков. Не самих Джотто или Перуджино, так их последователей. Итальянцы растут в окружении Ренессанса, а в своих художественных школах книжные иллюстраторы сидят за одной партой с будущими дизайнерами, которые потом будут создавать хищные профили «ламборгини» или роскошные «луки» Гуччи и Версаче. Но купить себе платье или автомобиль «от кутюр» могут единицы, а такую красивую детскую книжку может позволить себе каждый. В общем, я накупил в Болонье этих книжек, привёз их в Москву и стал ходить с ними по издательствам.
— Удачно?
— В каком-то смысле. Доходило до смешного. Меня встречали со словами: «Все идите сюда, пришёл Визель, у него красивые итальянские книжки, которые невозможно издать!» Ну, говорил я, спасибо за такую рекомендацию. Все редакторы посмотрят, поахают — и разойдутся. И лишь когда я пришёл в издательский дом «Городец», который существовал уже к тому времени много лет, но в тот момент проходил глубокое преобразование, их новый главред сказала: «Ах, какая красота! Давайте издавать».
—- Какие у вас обычно тиражи?
— Как у всех независимых издателей: две-три тысячи экземпляров. Конечно, здесь можно только с ностальгией вспоминать про советские тиражи, когда на детскую литературу можно было жить и писателям, и издателям:50-тысячные, 500-тысячные… Но это наша общая беда, наша общая проблема. Живём мы все здесь и сейчас…
— Сейчас идут большие преобразования на поле детлита. Недавно была на первом форуме детских писателей в знаменитом особняке на Комсомольском проспекте, встретила директора РГДБ Марию Веденяпину. Она сказала, что ещё несколько лет назад читатели знали из современных детских авторов одного только Усачёва, а сейчас с ходу называют ещё пять-шесть фамилий. Что скажете как аналитик литпроцесса?
— Я бы сделал оговорку, что детский писатель — понятие очень неоднородное. Из малышовых авторов (до четырёх лет) я мгновенно назову вам Анастасию Орлову, она заняла тот сегмент литературы, который мы знаем по Агнии Барто. Для аудитории, что называется, middle grade, пишет, в частности, Станислав Востоков — натуралист, профессиональный зоолог, сотрудник зоопарка. Формально он рассказывает о животных, но, конечно, не только. Для детей чуть постарше работает великолепный автор Алексей Олейников. (В 2013 году книга Алексея Олейникова «История рыцаря Эльтарта, или Сказки Синего леса» стала лауреатом Международной литературной премии имени В. П. Крапивина — «Труд»). Если взять уже совсем подростковый возраст, то мне кажется, можно порекомендовать Шамиля Идиатуллина и его недавний роман «Последнее время», который критики назвали новым уровнем отечественного этно-фэнтези. Он создаёт постапокалиптический мир — альтернативный, виртуальный, сказочный, мифологический. Из тех, о ком я недавно узнал, с удовольствием назову имя Марины Тараненко — она пишет стихотворные книжки для младшеклассников. Конечно, мне как действующему сочинителю очень хотелось бы, чтобы о моих коллегах знали больше. Носов, Чуковский, Маршак — это прекрасно, Пушкин как детский писатель тоже вне конкуренции. Но это не значит, что современных авторов знать не обязательно!Да и структура чтения не может оставаться неизменной: мы в детстве зачитывались Дюма, наши дети сначала посмотрят кино, а потом станут зачитываться «Гарри Поттером»...
—Ну не знаю, у меня не очень шёл Дюма. Помню, взяла с собой в пионерский лагерь «Трех мушкетёров» и журнальный вариант «В круге первом», — так вот читала только Солженицына. Потому что тогда, в конце 80-х, все обсуждали сталинские лагеря… Подростку интересно актуальное!
—Процесс цикличен. Понимаете, для детей, которые родились, скажем, десять лет назад, сталинские лагеря — примерно то же самое, что осада Ля-Рошели, — одинаково далёкое прошлое. И не потому, что они глупые и необразованные: мы, скажем, воспринимаем героев Гомера как современника Перикла и Сократа, для нас всё это античность, благородные мужи в шлемах. А то, что шлемоблещущий Гектор жил эдак за тысячу лет до Сократа, до Эсхила и Софокла, а Софокл за 140 лет до Александра Македонского — сейчас уже только историки вам скажут. Так что в историческом смысле со временем всё «сминается». Да, вся настоящая литература — о вечном, и когда мы читаем «Войну и мир», — понимаем, что это не только о войне 1812 года. Но писатели современные, которые живут среди нас, дышат одним с нами воздухом, на вечные вопросы дают более прямые ответы, которые можно воспринять и без такого глубокого философского осмысления, какое необходимо для чтения Толстого или Пушкина. Современные авторы нужны, и прекрасно, что они есть. Я рад, что их стали поддерживать. Внимание на государственном уровне - очень эффективный инструмент. Которым нужно правильно воспользоваться.
