Громким скандалом закончился в Министерстве культуры питчинг – публичная защита проектов игрового авторского кино. Из 80 присланных заявок отсеяли половину. Из оставшейся половины государственное финансирование получили 12 проектов. Еще 12 остались в резерве. Остальные были отклонены. В том числе и сценарий «Встреча на Эльбе», принадлежащий перу выдающегося сценариста и режиссера Петра Тодоровского, с которым всего год назад с такой сердечной болью простилась страна.
Приговор вынес (так и хочется написать «привел в исполнение») некий господин средних лет по имени Андрей Назаров, оказавшийся членом экспертного военного совета при Министерстве культуры и одновременно исполнительным директором Российского военно-исторического общества, которое возглавляет Владимир Мединский. «У совета сложилось негативное впечатление по сценарию», – сообщил он публике. И добавил, что в работе Тодоровского содержатся многочисленные нарушения исторической реальности. После чего с продюсером фильма Мирой Тодоровской, вдовой Петра Ефимовича, и предполагаемым постановщиком ленты Евгением Лаврентьевым никто долго разговаривать уже не стал.
Произошедшее потрясло мое хрупкое воображение. Поэтому я быстро нашел возможность прочитать последнюю работу Петра Тодоровского, благо она была напечатана в альманахе «Киносценарии». Скажу так: в сценарии можно найти художественные несовершенства, неточности, легко устранимые с помощью грамотной редактуры, но, разумеется, никакой крамолы, в отличие от господина Назарова, я в нем не обнаружил. Да и не мог обнаружить. Неужели не известный широкой кинематографической общественности господин Назаров, у которого, к слову, я не нашел в интернете ссылок на боевую биографию, знает эпоху Великой Отечественной лучше, чем фронтовик, командир минометного взвода Петр Тодоровский, закончивший войну на той самой Эльбе?
Скажу больше: сценарий имеет очевидную автобиографическую основу. Петр Ефимович не раз рассказывал в своих интервью историю пылкой любви с молодой немкой, когда после победного мая 1945 года он, боевой офицер, орденоносец, был назначен комендантом небольшого немецкого городка. Эта абсолютно реальная жизненная коллизия и легла в основу сценария. Тодоровского тех лет легко узнать в главном герое Никитине. Вторая сюжетная линия сценария рассказывает о поэтичной любви фронтового друга главного героя к американке, которая, увы, ничем не закончилась: их разделила река Эльба, на разных берегах которой оказались русский офицер Сергей Иванов и американская связистка Венди. Какие же отступления от исторической правды обнаружил в этих абсолютно невинных лирических сюжетах бдительный эксперт, так и не удосужившийся обосновать свою вопиюще бестактную позицию?
Но дело, впрочем, не в Андрее Назарове, а в уже сложившейся практике питчингов, которые, по идее, были призваны продемонстрировать публике демократичный стиль работы нынешнего Министерства культуры: мол, вопрос с госфинансированием решают не чиновники Минкульта, а сами творцы, входящие в экспертный совет. Но в реальности все происходит так, как обобщил незабвенный Черномырдин: хотели как лучше, а получилось как всегда.
В прошлом году, когда питчинг прошел в первый раз, скандал разразился вокруг сценария «Милый Ганс, дорогой Петр» Александра Миндадзе, который практически единогласно поддержали члены экспертного совета – уважаемые сценаристы, режиссеры, продюсеры. Но поскольку голосование было тайным, а считали голоса чиновники Минкульта, то общая картина членам экспертного совета была не известна. А министр культуры, ссылаясь на мнение экспертного сообщества, дал сценарию решительный отлуп. Когда подлог случайно вскрылся (члены экспертного совета связались между собой и выяснили истину), министр после неловкой паузы сослался на отзыв ранее не существовавшего в природе военно-исторического совета при Минкульте, который якобы нашел в сценарии Миндадзе опять-таки несоответствие все тем же историческим реалиям.
Теперь срочно созданные военно-исторический совет, а также совет по психологии и социологии подминают под себя и подменяют мнение экспертов-кинематографистов, позволяя чиновникам министерства манипулировать результатами питчинга. Лишним доказательством тому стало неожиданное завершение истории со сценарием «Встреча на Эльбе». Мира Тодоровская рассказала журналистам, что Андрей Назаров после своего скандально выступления подошел к ней уже в коридоре и сказал буквально следующее: «Я не виноват. Мне поручили прийти сюда и сказать, что ваш сценарий не годится, что Российское военно-историческое общество против вашего сценария. Лично к вам у меня никаких претензий нет, я вас очень уважаю, но, извините, это моя работа».
Кто и, главное, зачем поручил Андрею Назарову зарубить последний сценарий Тодоровского, так и остается на сегодняшний день загадкой, хотя и прозрачной. Могу предположить, что чиновников Минкульта смутило отсутствие ярко выраженного героического пафоса в этом камерном, рассказывающем не о победных сражениях, а о человеческих судьбах сценарии. Но в «Военно-полевом романе» его тоже не было, что не помешало фильму стать подлинным шедевром нашего кино. Может, бдительных чиновников напугал нынешний политический контекст? Мол, есть ли резон в ситуации, когда отношения России и США так драматично осложнились, вспоминать наше братание на Эльбе, а тем более рассказывать историю любви между советским офицером и американкой в победном мае 1945‑го? Но мне-то как раз кажется, что такой фильм нужен именно сегодня. Чтобы не соскользнуть в ситуацию новой холодной войны, так важно напоминать о временах, когда мы были вместе. И когда наши народы успели проникнуться друг к другу горячей симпатией – как герои пока не поставленного фильма Петра Тодоровского.
P.S. В советское время Тодоровский испытал на себе все прелести цензуры. Его первый фильм «Верность» трижды не принимался к постановке и был запущен только после того, как в сценарий была вписана пафосная сцена, которую перед показом на Венецианском фестивале Тодоровский собственноручно вырезал. Картина в итоге получила приз за лучший дебют. Один из фильмов режиссера – «Фокусник» – заставляли переделывать бесчисленное количество раз, а потом выпустили мизерным тиражом в 30 копий и показывали по окраинным клубам. После показа в Госкино «Военно-полевого романа» чиновники велели сделать режиссеру 19 поправок, которые буквально убивали фильм. Но Петр Ефимович невероятными усилиями сумел отстоять его. Более того, впоследствии лента была номинирована на «Оскар». К сожалению, за сценарий фильма «Встреча на Эльбе» он повоевать уже не сможет.
