Неуемность Валерия Гергиева известна даже тем, кто далек от классической музыки. Но масштабы нынешнего Московского пасхального фестиваля (который придуман и уже 13-й год направляется знаменитым петербургским дирижером) поражают. С оркестром Мариинского театра радости, тяготы и открытия гастрольного путешествия в 30 000 км старался разделить спецкор «Труда».
Тот самый багажный вагон, в котором путешествуют ноты и инструменты оркестра Мариинского театра. Фото здесь и далее Сергея Бирюкова
Подобного по размаху тура даже сам Гергиев еще не затевал: 26 дней — и 26 городов, от Калининграда до Владивостока. 46 концертов, включая шефские в воинских частях. Почти 50 тысяч слушателей в залах и миллионы — благодаря телетрансляциям... Но, конечно, дело не в цифрах, а в музыке. В этом году упор сделан на творчество Мусоргского, со дня рождения которого в марте исполнилось 175 лет, Стравинского, Рахманинова, Брамса, Малера: Благодаря все более тесному содружеству с Денисом Мацуевым в число хитов фестиваля вошли ироничный и отчаянно веселый Первый фортепианный концерт Шостаковича, а также «Прометей» Скрябина, где партия рояля в исполнении Дениса, может быть, лишилась части мистического пафоса, зато обрела земную полнокровность — казалось, еще немного, и солист начнет джазовую импровизацию на скрябинские темы.
Даже свой день рождения маэстро встречает в пути
Звучание «Прометея» в нескольких городах заинтриговало еще одной свежей краской: в его финале Гергиев привлек не взрослый хор, как предусмотрено композитором, а детский, причем в каждом городе свой. Получилось не вполне канонично, но очень живо. Да ведь и Скрябин в своей музыке пытался уловить прообраз будущего «объединенного человечества», а кто может быть ближе к нему, чем дети? Я уж не говорю о том, какие сияющие воспоминания на всю жизнь сохранят и сами ребятишки, прикоснувшиеся к великой музыке, и публика.
Сам же Гергиев мечтает о тысячеголосых детских хорах во всех регионах России. Не зря на недавнюю сочинскую Олимпиаду он вышел во главе собранного им всероссийского детского хора. Ничто так не приучает к красоте и единению, как хоровая музыка, и если Россия действительно хочет стать страной культуры и созидания, она должна развивать детское хоровое движение. Об этом дирижер горячо говорил в каждом городе — и тут же брал обещание с представителей региональной власти такие хоры создавать...
В туре бросается в глаза нехватка хороших концертных залов. Взять хотя бы зал филармонии в Казани — красивый, интересно развивающий традиции татарского декоративного искусства, но акустика... Напротив, старинный филармонический зал в Екатеринбурге акустически хорош, но 700 мест для такого мегаполиса — мало. А зал филармонии в Перми, этом культурнейшем и музыкальнейшем городе, поразил глухотой и казенной неуютностью. Разве что Красноярск с его недавно реконструированной филармонией (теперь это дворец, можно сказать, город музыки), Владивосток с его новеньким оперным театром и Новосибирск со вновь открытым концертным залом имени дирижера Арнольда Каца могут считаться благополучными. Маловато — на огромную территорию страны от Москвы до Дальнего Востока!
Гергиева много не бывает (на пресс-брифинге в Перми)
Отдельная «ария» — цена билета. Спасибо устроителям Пасхального: все дневные концерты тура — бесплатные, и, например, в Омске на концерт пригласили молодых инвалидов-колясочников, которые потом отблагодарили Гергиева собственной программой, включавшей даже вальс: Но за поход на вечерний концерт в большинстве городов надо выложить 2-4 тысячи рублей. Хотя, например, в Якутске зарплата работников культуры составляет 15-20 тысяч... Одна лишь Пермь держит филармонические цены на уровне 500-1500 рублей. Но это скорее исключение.
Одно дело — наблюдать слаженную работу коллектива мирового класса из зала, другое — проехать многие тысячи километров с музыкантами в поезде. Видеть вблизи усталые лица, слышать рассказы о том, как сегодня на репетиции шеф всерьез обсуждал вопрос: «А не сыграть ли на бис Третью симфонию Скрябина?» — заметим, идущую больше 40 минут. Во Владивостоке после окончания основной программы Денис Мацуев, такой же трудоголик, как Гергиев, коротко посовещавшись с дирижером, обернулся к залу: «А сейчас мы сыграем вам Первый концерт Шостаковича». И никто по виртуозной игре самого Дениса или первого трубача оркестра Тимура Мартынова (в этом концерте — огромная партия трубы) не мог догадаться, чего она стоила музыкантам. Тех, кто представляет себе гастроли чередой люксовых гостиниц и ВИП-приемов, разочарую. Это страшная гонка! Два трехчасовых концерта и две репетиции в день, после которых полка в поездном купе представляется верхом заветных мечтаний. Это девять огромных кофров с нотами, путешествующих с оркестровыми инструментами в багажном вагоне, включая специальный ящик бисов, выгружаемый на каждой станции — потому что маэстро (обитающий в том же поезде) в любой момент может решить играть то или иное произведение на бис. Но ни у кого, даже у самых склонных ворчать на перегрузки оркестрантов, даже после очень больших доз выпитого чая и других напитков, я не уловил и тени сомнений.
Саха-Якутия - не чужая земля для Мариинского театра: у коллектива -- договор о сотрудничестве с республикой
Ну и, может, главное, что мне открыла поездка, — это страна. Которую мы, привязанные к повседневности, знаем очень плохо. Многие ли из нас видели Екатеринбург, Новосибирск, Хабаровск? Где так поражает мощь российского цивилизационного устремления на восток. Где такая яркая архитектура модерна, конструктивизма, говорящая о планомерном вложении огромных сил в освоение этих гигантских пространств в первой половине ХХ века: в пору строительства Транссиба, в эпоху индустриализации: Владивосток — город, по-японски розовеющий сакурой, но совершенно русский по архитектуре и людскому духу: Это единство гигантской страны поражает. Но где сегодняшнее продолжение того цивилизационного порыва? Не скажу, что его нет совсем: от вида современных мостов того же Владивостока захватывает дух. Но когда едешь между городами, словно попадаешь в другую вселенную: покосившиеся избы, руины ферм и бетономешалок...
Что поможет возродить русскую пассионарность? Неужели гергиевские детские хоры? А почему бы нет? Конечно, не музыкой единой. Но и без музыки — никуда!
