Как сообщил недавно заместитель Генпрокурора Николай Шепель, следственная группа установила личности 90 членов банды. 39 из них задержаны, 18 уничтожены в ходе спецопераций, 33 объявлены в розыск. Несколько месяцев назад в Верховный суд Ингушетии было направлено 13 уголовных дел в отношении 32 участников нападения. 8 бандитов уже понесли заслуженное наказание. Специальный корреспондент "Труда" побывал на судебном процессе над остальными басаевцами, который проходит в Назрани.
Подсудимые, которым предъявлены обвинения в убийствах, нападении на сотрудников правоохранительных органов, участии в незаконных вооруженных формированиях, сами решили отдать свои судьбы в руки присяжных заседателей. Перед присяжными стоит нелегкая задача: изучить сотни томов уголовного дела, заслушать свыше ста свидетелей со стороны обвинения и защиты. Судебный процесс длится вот уже более 7 месяцев, и конца ему пока не видно.
Многие юристы, с которыми я побеседовал, считают, что расследование проведено на высоком профессиональном уровне: все обстоятельства случившегося детально изучены, подозреваемые дали признательные показания, собрана внушительная доказательная база. Скажем, активный участник бандформирования Муса Дзангиев в ходе следствия признал, что накануне нападения на Ингушетию именно он провел группу чеченских боевиков во главе с Басаевым к базе в Нестеровском лесу, откуда террористы потом начали свой страшный рейд. Джабраил Ялхароев сознался, что в течение долгого времени был связным у Басаева, выполнял его особые поручения - вербовал молодых людей, на своей машине доставлял боевиков на горные базы, обеспечивал финансовую подпитку банды. Заур Муцольгов рассказал, как обучался стрельбе из гранатомета, а потом при нападении на здание МВД республики несколькими выстрелами подбил БТР местного управления ФСБ. Пытавшуюся выйти из-под огня под прикрытием этой бронемашины группу военнослужащих из 7 человек террористы сначала обстреляли из пулеметов , а потом добили раненых выстрелами в голову.
Не менее красноречивыми были письменные признания и другого боевика - Ахмета Цуроева. Ему и его подельникам Басаев поручил уничтожить стационарный милицейский пост "Волга-16", что стоял на Экажевском перекрестке. Захватив его, террористы, переодетые в милицейскую форму, останавливали все проходящие автомашины, вытаскивали из них сотрудников правоохранительных органов и расстреливали на обочине дороги. Так было убито более 20 человек, в том числе исполняющий обязанности министра внутренних дел Ингушетии Руслан Костоев.
Однако на судебном процессе все подозреваемые запели совсем другие "песни". Ничего, мол, не знаем, ни в каких кровавых акциях не участвовали, ночь на 22 июня провели в семьях. Прежние показания, по их словам, даны под давлением следствия. Нашлись и свидетели из дружков и родственников, которые клятвенно уверяют присяжных, что подсудимые - "невинные жертвы оговора".
Ингушетия республика маленькая. Многие жители знают друг друга. Негласные законы рода (тейпа) требуют защиты клановых интересов во всех случаях и при любых обстоятельствах. К сожалению, и присяжные заседатели, несмотря на данную ими присягу, не свободны от влияния местных традиций и обычаев. Подсудимые и их защитники, видимо, надеются, что они не осмелятся на строгий, но справедливый вердикт. Кое-кто из пострадавших даже поговаривает, что на присяжных заседателей оказывается определенное давление.
Исполняющий обязанности главы МВД Ингушетии Беслан Хамхоев не скрывает своей озабоченности. В нашей беседе он подчеркнул, что работа по розыску бандитов, участвовавших в нападении на милиционеров и военнослужащих, не прекращается ни на час. Всего, по данным милиции, в преступной акции было задействовано около 500 бандитов. Рано или поздно все они окажутся за решеткой.
По мнению Хамхоева, рассматриваемое судом уголовное дело - самое значительное для Ингушетии за последние годы. В сборе доказательств по нему неоценимую помощь правоохранительным органам оказали сами жители республики. Но сейчас в ходе судебного разбирательства многое настораживает. К примеру, нашлось немало людей, готовых подтвердить, что подозреваемые в ночь на 22 июня якобы находились дома и в кровавых событиях не участвовали. Приходится привлекать дополнительные силы, проверять и перепроверять все факты и обстоятельства, чтобы опровергнуть лжесвидетельства. Чувствуя подобную поддержку, подсудимые ведут себя нагло, вызывающе, не испытывая, похоже, ни малейшего раскаяния.
Обвинение построено на фундаменте неопровержимых доказательств. Однако уверенности в том, что присяжные примут объективное решение и воздадут убийцам по заслугам, к сожалению, нет. В республике уже было несколько случаев, когда суды присяжных выносили по связанным с терроризмом уголовным делам оправдательные вердикты.