Интереснее то, из чего картина не состоит: Владимир Бортко аккуратнейшим образом вырезал из гоголевского текста буквально все, что делало Тараса и его казаков людьми неоднозначными, оставил в основном положительные черты и добавил кое-что от себя. Бульба (Богдан Ступка) вспоминает о том, как сам принимал у жены роды, потом грустит на ее могиле (у Бортко героиню Ады Роговцевой убивают), а после гибели Остапа (Владимир Вдовиченков) мстит полякам, разрушив один костел. Такой прелестный Тарас, разбираясь с предателем-Андрием (Игорь Петренко), вполне мог бы ограничиться затрещиной, и есть подозрение, что режиссер так бы и поступил с героями, когда б не въевшееся в память: "Я тебя породил, я тебя и убью!"
Фильм может показаться фантазией проходившего "Тараса Бульбу" в школе пятиклассника, которому читать про казачьи поступки было страшно и сложно, и он решил, что Тарас и казаки, гибнущие со словом "Русь" на устах, - наши и хорошие, а поляки и ряд перечисленных в книге иных национальностей - не наши и плохие. Бортко отнюдь не пятиклассник, но фильмом своим апеллирует к тем, кто перечитывать "Тараса Бульбу" не станет, поверив и в то, что запорожцы писали письмо турецкому султану именно в этой повести Гоголя, и в то, что польская панночка родила от Андрия сына (читай - род Тараса Бульбы не прервался), и в то, что запорожцы были в Малой Азии, но никаких куч навоза в мечетях не оставляли: нет этой фразы в закадровом тексте, прочитанном Сергеем Безруковым с традиционным для него придыханием на слове "русский".
Не менее традиционными интонациями радует Михаил Боярский в роли казака Мосия Шило - казалось бы, роль человека, любящего принять горилки и подурить, будто специально для него написана, но злая судьба привела к тому, что Михаил Сергеевич напоминает военный завод, перешедший на конверсию: что ни собирай, все пулемет получается. Вообще, в роли казаков почти все задействованные актеры, в частности Владимир Ильин, Борис Хмельницкий и Юрий Беляев, выглядят комически. Сопереживаешь лишь Богдану Ступке, который в какие-то моменты все-таки пытается сделать из своего Бульбы живого человека, а не символ. Но куда более символичной оказывается музыка Игоря Корнелюка, который, по всей видимости, хотел написать одно, а получилось другое: на мелодию Эдуарда Артемьева к фильму "Свой среди чужих, чужой среди своих" это похоже, но гораздо больше напоминает музыку советской телевизионной заставки "Цветы".
